То зелье, что его мозги свернуло.
Так, вместе с вами, тайну и раскроем.
Он столько нам рассказывал о вас!..
Нет, я убеждена, что невозможно
Сегодня отыскать среди живущих
Других столь преданных ему друзей,
Которым он доверится всецело.
И если вы на это согласитесь
И выкажете ваше благородство,
И ради нас задержитесь при нас,
Естественно, что ваше бескорыстье
Достойно будет вознаграждено.
Благодаря той безграничной власти
Над жизнями и нашими сердцами,
Которой обладают оба ваших
Величества, нам следует исполнить
Приказ, а не прошенье.
Но мы оба
И повинуемся, и отдаёмся
Всецело вашей воле, а свою
Кладём у ваших ног…
Благодарим
Вас, Розенкранц и бравый Гильденстерн!
…Вас, Гильденстерн и бравый Розенкранц!
Но убедительно вас умоляю
Проведать моего больного сына
Уже сегодня. Кто-нибудь, надеюсь,
Проводит к принцу этих джентльменов?..
Да будет наш приезд ему во благо!..
Да будет воля Божия над ним!..
Аминь!
Хорошие известья, государь!
Вернулось из Норвегии с триумфом
Посольство наше.
Я всегда считал
Тебя отцом отменных новостей.
Вы не смеётесь, нет? Я уверяю,
Что службу королевскую блюду
Как самого себя, и перед Богом
Моим, и перед государем
Я чист… И вот, хотя мои мозги
Уже не столь резвы, я отыскал
Причину невменяемости принца…
О, говори, я жажду это знать!
Сначала угощу послами вас,
А на десерт — то, что я сам припас.
Тогда ступай да сам их приготовь!
Он говорит, Гертруда, что отрыл
Источник помрачения рассудка
И корень порчи сына твоего.
Я очень сомневаюсь, что возможна
Ещё причина, кроме как кончина
Его отца и наш с тобою брак
Скоропостижный…
Ладно, там посмотрим.
Добро пожаловать, друзья мои!
Ну что, какие новости из братской
Норвегии?
Приятные, милорд.
Король норвежский посылает вам
Приветствия свои и пожеланья.
Он войско Фортинбраса распустил,
Едва нас выслушал и убедился,
Что рекрутов отнюдь не против Польши,
Но против нас вербуют, а ему
Всей правды не сказали, и Норвежец
От этого был в ярости, и просит
Принять его монаршьи извиненья.
Он задержал племянника, и тот
В раскаяньи торжественно поклялся
Не трогать Данию. За это старый
Норвежец положил ему доход —
На радостях по тридцать тысяч крон
Два раза в год! И поручил нанять
Всё то же войско, но прóтив поляков,
И молит вас нижайше — пропустить
Его племянника сквозь наши земли
При строгом соблюдении гарантий
И безопасности для населенья.
Что ж, это мы возьмём и почитаем,[21]
Как выдастся свободная минута,
Ответим на досуге, поразмыслим…
А вами я доволен. Отдыхайте,
Но — чтобы к ночи были на ногах!
Да, мы гостеприимны!..
Ах, как славно
Всё это кончено. Мадам, милорд,
Я не отягощу вас рассужденьем
О долге и величии короны,
Ведь говорить о том, что день есть день,
А ночь есть ночь, а время — это время,
Во-первых, означает убивать
День или ночь, а во-вторых — и время.
Поскольку установлено, что краткость —
Душа ума, а красноречье — это
Всего лишь тело бренное, я буду
Предельно краток: да, ваш сын безумен.
Безумен, ибо что же есть такое
Безумие, и в чём его состав,
Когда не в том, что человек безумен?
Но не об этом речь…
Поменьше красноречия, милорд!
Клянусь, мадам, я не красноречив:
Что он весьма безумен — это факт,
И факт, что правда жаль, и жаль, что правда…
Дурацкий этот оборот докажет,
Что я витийствовать не собирался,
Но бог с ним!.. Мы условимся, что Гамлет
И в самом деле сумасшедший. Это
Даст право таковым его признать,
И, следственно, мы с вами отыскали
Название аффекта, а точнее,
Дефекта, ибо этот дефективный
Аффект определяется природой
Дефекта. Я, надеюсь, это ясно?
Вы знаете, что у меня есть дочь.
Она моя, пока она при мне,
И эта дочь, ведома чувством долга, —
Прошу вниманья! — вот что мне открыла…
Все выводы вы сделаете сами.
«О ты, души моей кумир,
Офелия, из всех прекрасных
Краснейшая…» —
нет, это ж надо
Так завернуть, вообразите —
«На ослепительной груди…»
М-да, ну и дальше в том же духе…
Неужто это Гамлет написал?..
Мадам, заметьте, я ещё не кончил.
А, вот:
«Не верь, что звёзды ночью светят,
Не верь, что солнце светит днём,
Не верь, что правда есть на свете,
Но верь, что в сердце ты моём!
Дорогая Офелия, эти стихотворные метры сведут меня с ума, я не умею расчислять свои стоны на первый-второй, но я тебя люблю, люблю сильнее всех на свете, поверь этому. Оревуар. Твой, госпожа, навеки, и уж точно, пока в этой груди что-то тикает… Гамлет».
Покорствуя приказу моему,
Она сама мне это показала,