Гамлет

Когда б ты была в своём уме и взывала к отмщению, ты не сделала бы и половины сделанного тобой.

Офелия

(поёт Лаэрту)

Ты должен петь всё тише, тише…[50]

И звать его всё ниже, ниже…

Веретено жужжит, жужжит,

А дочь с привратником сбежит.

Лаэрт

Это больше, чем смысл.

Офелия

Вот розмарин. Это на память. Прошу тебя, любимый, — не забывай. А анютины глазки, чтобы смотреться и вспоминать.

Лаэрт

Мудрость — в безумии. Безумие — это жизнь в собственной памяти.

Офелия

(королю)

Для вас укроп и водосбор…

(королеве)

Для вас рута. И для меня. Её зовут воскресной благодатной травкой. О, вы должны знать, как её носить. Это маргаритка. Я бы ещё дала вам фиалок, но, когда умер мой отец, они увяли. Говорят, у него была легкая смерть.

(поёт)

Славный Робин, мой малыш, —

Вся радость моя.[51]

Лаэрт

И даже из пучины преисподней

Она способна красоту творить!

Офелия

(поёт)

Неужели не вернётся он?

Неужели не вернётся он?

Нет, он умер, умирай и ты,

Потому что не вернётся он.

Борода его, как снег бела.

Волосы его, что чистый лён.

Умер он и не вернётся он,

Плачем мы о том, что умер он.

Да помилует Господь душу его и души всех христиан. Только об этом и молю. Господь с вами!

(Уходит, за ней выходит Горацио)[52]

Лаэрт

Господь, ты это видел?

Король

Лаэрт, я должен с вами разделить

Большое ваше горе. Или вы

Хотите отказать мне в этом праве?

Ступайте и поговорите с каждым,

С кем вы сочтёте нужным говорить.

Из самых мудрых и достойных самых

Вы сами изберете судей, пусть

Они рассудят между мной и вами.

И ежели вину мою докажут,

Я вам, Лаэрт, вручу мою корону,

Мою державу, жизнь мою и честь,

И всё, что я своим назвать способен.

Но если нет, — терпеньем одолжите,

И мы тогда потрудимся совместно,

Чтоб вам вернуть покой.

Лаэрт

Пусть даже так.

Но как вы объясните мне причину

Отцовской смерти? Похороны эти

Столь тайные, отсутствие доспехов,

Меча, а также нашего герба

И почестей, и пышных церемоний?

Всё вопиет о том, что я обязан

Расследовать содеянное.

Король

Вот!

Вы так и поступите. И отныне

Там, где открыто будет преступленье,

Падёт топор могучий палача.

Теперь прошу последовать за мной.

(Уходят)

Здесь могла быть интермедия: к старой иве шли Офелия и тот, кого король послал «следовать за ней по пятам»[53]

Сцена 2

Комната Горацио. Входят Горацио и слуга

Горацио

И кто же говорить со мною хочет?[54]

Слуга

Матросы, сэр. Они мне сообщили,

Что привезли вам почту.

Горацио

Пусть войдут.

Слуга выходит

Нет никого другого на земле,

Кто мне пошлет привет. Да, это Гамлет…

Входят матросы

Первый матрос

Благослови вас Бог, сэр!

Горацио

Равно как и вас.

Первый матрос

Он так и сделает сэр. Конечно, ежели захочет. Тут письмо для вас, сэр, от посла, уехавшего в Англию. Когда вы и правда тот самый Горацио, о котором он мне столько рассказывал.

Горацио

(читает)

«Горацио, как прочтёшь, проводи этих ребят к королю. У них письма для него. На второй день за нами погнался хорошо вооруженный пират. Мы уступали в скорости, и поневоле пришлось стать храбрецами. Когда сцепились, я перескочил на их борт. В тот миг они отвалили, и я оказался их пленником. Для душегубов они даже слишком великодушны. Теперь я их должник. Организуй, чтобы король получил мои письма. И поспеши ко мне так, точно бежишь от смерти. Я шепну тебе на ухо то, от чего ты онемеешь. Дело это такого калибра, что любые слова легковесны. Розенкранц и Гильденстерн продолжают путь в Англию. О них я должен многое рассказать. Твой, как это тебе известно, Гамлет».

Пойдёмте, сэр, и я устрою так,

Что почта попадёт по назначенью.

От вас же требуется проводить

Меня к тому, кто это написал.

(Уходят)

Сцена 3

Комната короля. Входят король и Лаэрт

Король

Теперь, я полагаю, ваша совесть

Удостоверит искренность мою.

Как друг войду я прямо в сердце ваше,

Ведь услыхали вы разумным слухом,

Что тот, кто вашего убил отца,

Уже ко мне подкрадывается…

Лаэрт

Я думаю, вы говорите правду.

Но если так, ответьте, отчего

Его под стражу вы не заключили?

Ареста требовали здравый смысл

И безопасность, ну и вообще…

Король

Тут сразу две особые причины,

И обе для меня весьма весомы.

Во-первых, королева — это мать,

И тем жива… Я ж, к моему несчастью,

А, может, к счастью, — так привязан к ней,

Как звёзды в небесах к небесным сферам,

И каждое движение моё

Зависит от её расположенья.

Но есть ещё причина, почему

Мне невозможно действовать открыто,

А именно — любовь простого люда

К племяннику. Всё подлое сословье

В восторге от него. В его пороках

Они достоинства подозревают.

Так, побывав на дне, дубовый ствол

Окаменеет даже крепче камня.

Простыми стрелами его не взять…

Отскочат — и вернутся!..

Лаэрт

В результате

Я потерял отца, да и сестру,

Которая умом и совершенством

Была вершиной нашего столетья.[55]