Гамп и компания

— Слушай меня, Гамп, — не унимаеца полковник Норт, хотя мы уже входим в Белый дом, — нам предстоит увидеть президента Соединенных Штатов, так что веди себя безупречно… уяснил?

— Да я, — говорю, — его и раньше видал.

— Когда это? В телевизоре или где?

— Нет, прямо тут… лет восемь назад или десять даже.

— Ну, допустим, только теперь у нас новый президент. С этим ты еще не встречался… Он, кстати, слышит неважно, ты отвечай погромче, если он к тебе обратится. Кстати сказать, — добавляет полковник Норт, — он и слушает неважно.

Входим мы в такую акруглую комнату, где раньше заседал президент, и дествительно: там находица не первый и не второй из моих знакомых президентов, а совершенно другой, постарше. Добродушный господин, румяный, с виду — толи отставной ковбой, толи артист.

— Рад знакомству, мистер Гамп, — говорит президент. — Полковник Норт рассказывал, что вы — кавалер Почетного ордена конгресса.

— Так точно, сэр.

— И за какие же заслуги вас представили к награде?

— За резвость.

— Как-как, за трезвость? — переспрашивает президент.

— Он хотел сказать, что быстро бегает, — встрявает полковник Норт, — однако умолчал, что при этом вынес из-под огня пятерых или шестерых раненых.

— А вы, полковник, в своем репертуаре, — пеняет на него президент, — никому не даете слова сказать.

— Виноват, сэр, — говорит полковник. — Я просто внес ясность. Чтобы представить события в истинном свете.

— Положитесь на меня, — настаевает президент. — Это не ваша обязанность, а моя. Кстати, полковник Норт, не мог ли я видеть вас раньше?

На конец разговор зашел о деле. У стенки стоял телик: перед нашим приходом президент смотрел телеигру «Концентрация».

— Выключите эту муть, полковник, — просит президент. — Она не дает мне сосредоточиться.

— Слушаюсь, сэр, — отвечает полковник. — Я лично предпочитаю «Угадай цену».

— В прошлый раз, — встряваю я, — президент посматривал «По правде говоря». Давно это было.

— Я к той программе более чем равнодушен, — сообщает полковник Норт.

— Хватит, — окорачивает его президент, — нам недосуг болтать про какие-то телешоу. Говори: что у тебя на уме, Олли?

— Да этот паразит, иранский аятолла, — отвечает полковник. — Хотелось бы выманить у него деньжат и заодно вернуть наших заложников, а параллельно задать жару негодяям-коммунистам в Центральной Америке. Это план века, господин президент!

— Неужели? И как ты собираешься все это провернуть, Олли?

— Тактично и дипломатично, — обьесняет полковник. — Мой план предусматривает…

На протяжение несколько часов полковник излогал президенту свой замысел. Пару раз президент начинал клевать носом, так что полковнику приходилось останавливаца и его будировать: доставать из кармана мундира спецально припасенное перышко и щекотать президенту нос. Я не особо вслушивался в расказ полковника, посколько в нем, типо, все было завязано на каких-то прежних делах, а имена звучали такие, что язык сломаешь. К концу его доклада у меня ясности не прибавилось, а у президента, кажись, наоборот.

— Да, Олли, все твои выкладки звучат, на мой взгляд, убедительно, однако позволь спросить: при чем тут иранский аятолла? — уточняет президент.

— Простите? — осекся полковник. — Ну как же, аятолла стоит в центре моего плана! Это же очевидно: оружие — в обмен на наших заложников! А потом те самые деньги, которые мы получим за поставки вооружения, пойдут этим герильяс в джунгли Никарагуа, на поддержку контрас! Ведь ловко придумано, господин президент!

Я лично не очень понял, у кого с кем контры и где эта Некорагуя, но, заговорив о джунглях и гориллах, мне вспомнился оран-мутан Сью.

Бедолага Сью.

— Знаешь, по мне, что-то здесь нечисто, — говорит президент, — но раз ты так считаешь, Олли… Только запомни: в открытую — никаких серьезных вооружений в обмен на заложников… надеюсь, это понятно?

— Вы станете великим американским героем, сэр, — уверяет полковник.

— Я одного не могу взять в толк, — говорит президент. — Какая роль отводится при этом мистеру Гампу?

— Видите ли, господин президент, — отвечает полковник, — по моему мнению, у Америки два злейших врага: косность и апатия, а рядовой Гамп — живое подтверждение тому, что их можно победить. Он для нас весьма ценный кадр.

Президент как-то озадачился и повернулся ко мне:

— О чем это он? Какие кости, какие симпатии?

— Я и сам не понял, — говорю. — Мое дело маленькое.

Почесав голову, президент пошел и снова включил телик.

— Уж не знаю, — говорит, — каковы твои планы, Олли, но в данный момент я должен посмотреть «Угадай цену».

— Да, это отличное шоу, господин президент.

— Мое любимое было — «Королева на сутки», но его больше не показывают, — посетовал президент и как-то заскучал.

— Доверьтесь нам с рядовым Гампом, господин президент. Уверяю, мы покроем славой и лично вас, и этот кабинет.

Но президент, похоже, не слушал. Он смотрел «Угадай цену».