Гамп и компания

— Мне, — говорит, — близки твои принципы, Гамп: ранее у тебя были все возможности заложить и полковника Норта, и президента, но ты до этого не опустился. Не сболтнув ничего лишнего, взял вину на себя! Вот это, с моей точки зрения, истинный корпоративный дух! В моей команде такой человек, как ты, будет далеко не лишним.

— А что у вас за команда? — спрашиваю.

— Да как тебе сказать: мы совершаем сделки со всякой херней — на бумаге, естественно. Купля-продажа ценных бумаг, закладных, предприятий — чего угодно. То есть на самом деле никаким трейдингом мы не занимаемся, но, сняв вопросы по телефону и перетасовав документацию, огребаем кучу денег.

— Как вам это удаеца?

— Легко, — отвечает Айвен Бозоски. — За счет грязишки, подлянок и прочего. Заглядываем человеку через плечо, орудуем у него за спиной, обчищаем карманы. Здесь царит закон джунглей, Гамп, и я на данный момент — главный тигр.

— А от меня-то что требуеца?

Айвен кладет руку мне на плечо:

— Гамп, я открываю в Нью-Йорке новое подразделение своей компании, назову его «Группой инсайдерских сделок», а тебя назначу президентом.

— Меня? На каком обосновании?

— В силу твоей цельности. Чтобы стоять перед конгрессом и врать на голубом глазу, выгораживая этого обалдуя Норта, от тебя требовалась недюжинная цельность характера, Гамп. Ты как раз тот, кого я искал.

— А оклад какой?

— Любой, Гамп! Но разве тебе нужен оклад?

— Оклад, — говорю, — всем нужен.

— Да нет, я тебе толкую о реальных деньгах! С полудюжиной нулей после первых цифр.

— Понимаете, мне необходимо подзаработать, чтобы Форрест-младший мог окончить школу, а затем и колледж, да мало ли что еще понадобица.

— Кто это — Форрест-младший? Твой сын?

— Ну, типо того. Я должен о нем позаботица.

— Бог мой, — говорит Айвен Бозоски, — да ты будешь ворочать такими деньжищами, Гамп, что сможешь отправить его в Коуэйт, Эндовер, Сент-Пол и Епископальную гимназию разом, а когда отойдешь от дел, он будет так богат, что начнет отправлять свои сорочки в лучшую парижскую прачечную.

Так началась моя корпоративная карьера.

До той поры в Нью-Йорк меня не заносило. Ну, доложу я вам, это такое зрелище!

Я и не подозревал, что в мире стоко людей, не говоря уже об одном городе. Улицы, тротуары, небоскребы, гипермаркеты — все полны полном. Шум не вероятный: машины сигналят, отбойные молотки грохочут, сирены воют и уж не знаю, что еще. По началу возникло у меня такое чуство, кабудто я в муравейник попал, где все муравьи с ума свихнулись.

В первый раз Айвен Бозоски сам отвел меня в шкап-квартиру филиала. Распологалась она в здоровенном небоскребе не подалеку от Уолл-стрит. За компьютерами сидели сотни работников, каждый в сорочке, в подтяшках и при галстуке, у большинства на носу круглые очечки в роговой оправе, а волосы на зад зализаны. Все до единого разговаривают по телефонам и дымят сигарами — я даже струхнул: уж не пожар ли?

— Вот такой расклад, Гамп, — говорит Айвен. — Задача наша в том, чтобы устанавливать дружеские отношения с заправилами ведущих корпораций, и как только нам становится известно, что они готовят серьезный документ о дивидендах либо отчет о результатах своей деятельности, или же собираются продавать фирму, или открывают новый филиал, или совершают любой другой шаг на пути к росту своих акций, мы, не дожидаясь, чтобы эти сведения просочились в прессу, тут же начинаем сами скупать их активы, пока на них не наложили лапу пройдохи с Уолл-стрит.

— И как, — спрашиваю, — можно задружица с такими людьми?

— Да очень просто. Нужно регулярно посещать гарвадские и йельские клубы, а также центральные теннисные корты и прочие тусовки этих козлов, где они обделывают свои дела. Пару раз проставиться, прикинуться ветошью, сводить поужинать, девицу подложить, задницу лизнуть — короче, прогнуться. Иногда приходится такого на горнолыжный курорт свозить, или в Палм-Бич, или еще куда. Но ты не парься, Гамп. Наши ребята знают подход к этому сброду… А от тебя потребуется одно: изображать из себя президента и являться ко мне с докладом — скажем, раз в полгода.

— А о чем докладывать?

— Разберемся, всему свое время. А сейчас давай-ка посмотрим твой кабинет.

Айвен привел меня в просторный угловой офис, где мне в глаза бросились кожаные кресла и диваны, стол красного дерева и персицкий ковер на полу. Все окна выходили на центр города и на реки, по которым плыли всякие баржи и пароходы, а в далеке виднелась статуя Свободы, сверкающая под закатным сонцем.

— Ну, что скажешь, Гамп?

— Вид, — отвечаю, — не плохой.

— «Неплохой», мать-перемать! — возмущаеца Айвен. — Да за эту фигню дерут аренду в двести баксов за квадратный фут! Недвижимость класса люкс, так и знай! Короче, личной секретаршей у тебя будет мисс Хаджинс. Роскошная женщина, умереть не встать. А обязанность твоя — восседать за этим столом и расписываться на документах, которые она будет приносить тебе на подпись. В содержание не вникай: это всякая плешь, какие-то мелочи, больше ничего. Я не устаю повторять: руководителю высшего звена не нужно вникать в деловые вопросы — понимаешь меня?