Генрих IV (часть2); Генрих V; Генрих VI (часть 1)

Мы видим жизни постепенный ход,
И это сходство будущего с прошлым
С успехом позволяет говорить
О вероятье будущих событий.
Их и в помине нет еще пока,
Но семена и корни их в наличие.
Благодаря повторности вещей
Король Ричард мог явственно предвидеть,
Что, изменив ему, Нортумберленд
Усовершенствуется так в измене,
Что должен будет изменить и вам.

Король

Раз это неизбежно, неизбежно
И то, что надо дать отпор врагу.
В их армии до полусотни тысяч.

Уорик

Преувеличивают, государь,
И с умыслом удваивают цифру.
Ложитесь спать. Поверьте мне, вполне
Достаточно отправленного войска,
Чтобы совсем разбить бунтовщиков.
Порадуйтесь: Глендаур, писали, умер.
Но вашему величеству нельзя
Работать ночью. Это очень вредно.

Король

Вы правы. Постараюсь задремать.
А лишь покончим с мятежом, как снова
Начнем подготовлять поход крестовый.

Уходят.

Сцена 2

ДВОР ПЕРЕД ДОМОМ СУДЬИ ШЕЛЛОУ В ГЛОСТЕРШИРЕ.

С разных сторон входят Шеллоу и Сайленс.

В глубине стоят Грибок, Облако, Лишай, Немочь, Телок и слуги.

Шеллоу. Сюда, сюда, сюда! Вашу ручку, голубчик, вашу ручку. Раненько вскочили, раненько. Ну, чем порадуете, дружочек Сайленс?

Сайленс. Доброе утро, любезнейший коллега Шеллоу.

Шеллоу. Что поделывает моя кума и ваша благоверная? Как себя чувствует бесценная дочь ваша и моя крестница, прелестная Элен?

Сайленс. Благодарю вас, дичится по-прежнему.

Шеллоу. Как поживает юный друг мой Вильям? Вероятно, стал отменным грамотеем, не правда ли? Он ведь, кажется, до сих пор в Оксфорде?

Сайленс. До сих пор, до сих пор. Весьма убыточное обстоятельство.

Шеллоу. А вы двиньте его по судейской части. В Клементс-колледже по сей день, вероятно, вспоминают сорванца Шеллоу.

Сайленс. Весельчака Шеллоу. Так вас звали, говорят.

Шеллоу. Меня тогда звали по-всякому, и, ей-богу, я был мастер на все руки. Я да маленький Джон Дойт из Стеффордшира, да черномазый Джордж Барнс, да Френсис Пикбон, да Вилли Скуил из Котсола откалывали такое, что теперь задним числом не верится. Мы знали адреса всех вострушек в городе и, можете себе представить, не зевали. Джек Фальстаф, ныне сэр Джон, был тогда мальчиком и служил пажом у Томаса Моубрея, герцога Норфолкского.

Сайленс. Сэр Джон? Это тот, который набирает теперь у нас солдат?

Шеллоу. Тот самый, тот самый. Один раз я стоял у ворот колледжа, а он на моих глазах проломил голову знаменитому Скогену. Сам он был еще тогда невеличкой, от горшка два вершка, а вот поди же ты. В тот же самый день я бился на шпагах с Самсоном Треской, фруктовщиком с той же улицы. Безумное было время! И сколько товарищей недосчитался!

Сайленс. Все там будем, друг мой.

Шeллоу. Бесспорно, бесспорно. Необычайно справедливо. От смерти, как говорит псалмопевец, не увернешься. Все там будем. Почем волы на стемфордской ярмарке, не слыхали?

Сайленс. Ей-богу, нет. Не наведывался.

Шеллоу. От смерти не отделаешься, это верно. А что, жив еще старый Дебль, ваш земляк?

Сайленс. Нет, увы, умер, сэр.

Шеллоу. Господи, господи, вы подумайте. Дебль умер! Он превосходно стрелял в цель из лука, и умер. Вы подумайте! Отличный был стрелок! Джон Гонт ставил на него деньги и выигрывал. Он попадал в цель с двухсот сорока шагов, а легкою стрелою и с двухсот восьмидесяти. Одно удовольствие было смотреть на него. А овцы почем?

Сайленс. Смотря какой сорт. Хорошие — по полфунта голова.

Шеллоу. Так старик Дебль умер!

Сайленс. Вот два фальстафовских адъютанта, как мне кажется.

Входят Бардольф и паж.

Бардольф. Доброе утро, многоуважаемые. Извините. Кто тут судья Шеллоу?

Шеллоу. Я — Роберт Шеллоу, сэр. Бедный местный помещик на должности королевского мирового судьи. Что вам угодно?

Бардольф. Вам кланяется мой начальник, сэр. Мой начальник, сэр Джон Фальстаф, должен вам сказать, молодец мужчина и вообще, клянусь небом, боевой малый.

Шеллоу. Не сомневаюсь. Ценю его внимание. В былое время он великолепно бился на палках. Как здоровье почтенного рыцаря? Позвольте спросить, как здоровье его достопочтенной супруги?