Георгий Мирзоев

сроки («восьмёрка» появилась за три с половиной года) и резко возросшие объёмы работ, особенно по части изготовления опытных образцов, ясно показали это. Раньше способ работы на ВАЗе был последовательным – конструктор разрабатывал чертёж, и отдавал технологу. При этом технолог находился в производстве, под своим начальством – директором производства и главным инженером. На конструкторов, сидящих в УГК это начальство зачастую смотрело как на людей, мешающих работать и выполнять план. С их точки зрения конструкторы только добавляли «ненужной» работы производственникам, буквально вынуждая участвовать в том, что напрямую не связано с ритмично работающим конвейером.

Оказалось, что можно вести работы по конструкции и технологии параллельно, заставив конструктора и технолога сразу согласовывать каждую свежую идею, как это было в Треугольнике. Можно превратить этих людей из антагонистов в соратников. И, добавив к этой паре дизайнеров, добиться того, чтобы не делать лишней работы, экономить время и получать на выходе оптимальные решения при разработке новых автомобилей. Для этого нужно немного – собрать всех участников процесса под одной крышей во всех смыслах этого слова – в одном месте и под одним начальником. Пожалуй, это нужно считать первой причиной возникновения идеи НТЦ.

Конечно, те, кто создавал НТЦ, не придумали его на ровном месте. Опять-таки,

помогла работа с иностранными партнёрами. Центры, где собраны все участники творческого процесса создания автомобиля к 80-му году были в мире довольно распространёны. За время работы над «восьмёркой» вазовские специалисты, в числе которых был, разумеется, и Мирзоев, посетили подобные центры на фирмах Porsche, Volkswagen, Mercedes, General Motors, FIAT. К 80-м такой процесс организации труда практически стал повсеместной практикой. Уровень их оснащённости вызывал у советских инженеров тихую зависть. Огромные площади и великолепное оборудование – всего этого так не хватало в УГК, призванного решать только задачи мелкой модернизации. Вот вам и вторая причина – желание технически переоснастить завод, сделав труд инженера комфортным и продуктивным.

«Появление НТЦ – это не революция. Это нормальное развитие. Ведь мы идею НТЦ подсмотрели, пока шастали по европейским автомобильным заводам – в то время все перешли к созданию таких научных центров. Они назывались по-разному, но были у всех, потому что в этом направлении шло развитие создания автомобиля. Мы не оригинальны и не первые, кто это придумал. Мы просто пошли, как все».

Ну а третьей причиной, окончательно сдвинувшей этот камень с мёртвой точки, был приезд на завод Михаила Сергеевича Горбачева в 1986 году. Не слишком молодые читатели этой книги наверняка помнят, что это были за времена – разгар перестройки, гласности, ускорения и «нового мЫшленья». Многим рядовым гражданам страны тогда действительно захотелось работать и жить по-новому, ведь так верилось в то, что это возможно. Было стойкое ощущение, что сам глава государства в это искренне верил – можно всё изменить. Пройдёт совсем немного времени и у нас всё будет по-другому – и желательно, чтоб было не хуже, чем «там».

* * *

К приезду главы государства в УГК ВАЗа уже довольно много знали о том, что нужно изменить, чтобы быстро и качественно создавать новые автомобили. Было понимание, что «как там» в данном случае не подходит. Результат – да, результат хорошо бы иметь не хуже. А вот как его достичь – это другой вопрос. За основу нового тольяттинского Центра нельзя было принять ни один из уже существующих в мире – это означало бы просто выбросить деньги на ветер. Проект требовалось адаптировать к российским реалиям буквально во всём, учитывая даже погодные условия.