Читаем Гепард полностью

Поради, що їх Седара дав дону Фабріціо, тільки-но ознайомився з князевим звітом і узагальнив його окремі елементи, були цілком слушні, своєчасні та ефективні, але призвели лише до жалюгідних наслідків. Задумані з жорстокою холодністю, але здійснювані з боязкою нерішучістю добросердим доном Фабріціо, вони незабаром спричинилися до того, що розійшлася слава про скаредність роду Саліна щодо підлеглих селян, слава геть незаслужена, і це прискорило занепад князевого престижу в Доннафуґаті та Кверчеті, не стримавши подальшого зубожіння князівського роду.

Було б несправедливо казати, що часті візити до князя не впливали в дечому і на Седару. Досі він бачив аристократів лише під час ділових зустрічей — тобто коли щось купував чи продавав — або під час тих надзвичайно рідкісних оказій, коли його запрошували в гості; однак жодна з цих обставин не дозволяла представникам цієї особливої верстви постати у вигідному для них світлі. З цих зустрічей він виніс переконання, що аристократія здебільше складається з людей-баранів, існування яких виправдане лише тим, що їх можна стригти і мати вовну, та їх гучними титулами, якими хтось із них муситиме одного дня поділитися з його дочкою.

Проте коли він познайомився з Танкредом — Танкредом ґарібальдійської доби — то несподівано побачив перед собою молодого аристократа, такого ж кмітливого, як і він сам, готового з великим зиском обміняти власні усмішки і титули на чиїсь приваби та маєтності, і щедро наділеного чарами доброго тону, котрих дон Калоджеро не знав за собою і котрим сам несвідомо піддавався, хоч і не міг розгадати секрету їх привабливості. Трохи краще познайомившись з доном Фабріціо, Седара побачив у ньому характерну непрактичність та вразливість аристократа-барана, але разом з тим і привабливість, не меншу, ніж у юного Фальконері, хоч і зовсім іншого ґатунку. Крім того, він помітив у князеві певний нахил до умоглядності, здатність вбачати сенс життя не в тому, що він міг забрати в інших, а радше в чомусь, що таїлось в глибині його власного єства. Ця умоглядна енергія дуже вразила дона Калоджеро, хоч він і не міг чітко усвідомити, в чому її сенс. Він помітив, що привабливість князя Саліни полягає передусім у його хороших манерах, і збагнув, наскільки вихована людина може бути приємною. Адже, по суті, вихованою є та людина, яка просто уникає неприємних виявів людської природи і змагає до чогось на кшталт вигідного альтруїзму (у цій формулі дон Калоджеро змирився з непотрібністю іменника заради результативності прикметника). Мало-помалу дон Калоджеро почав розуміти, що, обідаючи з людьми, зовсім не обов’язково плямкати ротом і заляпувати жиром одяг; що розмова не обов’язково повинна нагадувати собачу гризню; що дати дорогу жінці є виявом сили, а не слабкості, як він гадав раніше; що від співрозмовника можна домогтися більшого, сказавши: «Я, мабуть, неясно висловився», аніж вигуком: «Ти дурний як чіп!», і що тому, хто міцно засвоїв ці кілька простих правил, обіди, жінки, розмови і співрозмовники можуть дати набагато більше користі.

Було б надто сміливо казати, що дон Калоджеро негайно скористався своїми спостереженнями, хоч, правда, він почав краще голитися і вже не так жахався, що на прання білизни витрачають багато мила. Але відтоді для нього та для його родини почався той процес постійного класового шліфування, який за три покоління перетворює метикуватих простаків на безпорадних джентльменів.

Перший візит Анджеліки в ролі нареченої до будинку родини Саліна був продуманий до дрібниць. Поведінка дівчини була така бездоганна, що, здавалось, навіть найменші деталі їй підказав Танкред; проте повільність засобів зв’язку в той час виключала таке і змушувала вдатися до припущення, що всі потрібні настанови він дав їй задовго до офіційних заручин. Припущення це здавалось сумнівним навіть тим, хто знав завбачливість молодого князя, але насправді зовсім не було безглуздим. Анджеліка прибула о шостій вечора, одягнута в біле й рожеве; її пишні чорні коси були прикрашені великим солом’яним капелюшком, на якому штучні грона винограду та золоті колоски делікатно натякали на виноградники Джібільдольче та поля Сеттесолі. Батька вона залишила на порозі вітальні і, колихаючи широкою спідницею, швиденько побігла по довгих внутрішніх сходах, щоб кинутись в обійми дона Фабріціо і покласти на його бакенбарди два гарячі поцілунки. Князь повернув їх із щирою ніжністю. На мить навіть здалося, що він не квапиться одірватись від Анджеліки, вдихаючи п’янкий запах її свіжих щік. Анджеліка зашарілася і ступила крок назад.

— Я така щаслива, така щаслива… — Потім вона знову наблизилась до князя і, підвівшись навшпиньки, прошепотіла йому на вухо: — Дядечку!

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о князе Владимире
10 мифов о князе Владимире

К премьере фильма «ВИКИНГ», посвященного князю Владимиру.НОВАЯ книга от автора бестселлеров «10 тысяч лет русской истории. Запрещенная Русь» и «Велесова Русь. Летопись Льда и Огня».Нет в истории Древней Руси более мифологизированной, противоречивой и спорной фигуры, чем Владимир Святой. Его прославляют как Равноапостольного Крестителя, подарившего нашему народу великое будущее. Его проклинают как кровавого тирана, обращавшего Русь в новую веру огнем и мечом. Его превозносят как мудрого государя, которого благодарный народ величал Красным Солнышком. Его обличают как «насильника» и чуть ли не сексуального маньяка.Что в этих мифах заслуживает доверия, а что — безусловная ложь?Правда ли, что «незаконнорожденный сын рабыни» Владимир «дорвался до власти на мечах викингов»?Почему он выбрал Христианство, хотя в X веке на подъеме был Ислам?Стало ли Крещение Руси добровольным или принудительным? Верить ли слухам об огромном гареме Владимира Святого и обвинениям в «растлении жен и девиц» (чего стоит одна только история Рогнеды, которую он якобы «взял силой» на глазах у родителей, а затем убил их)?За что его так ненавидят и «неоязычники», и либеральная «пятая колонна»?И что утаивает церковный официоз и замалчивает государственная пропаганда?Это историческое расследование опровергает самые расхожие мифы о князе Владимире, переосмысленные в фильме «Викинг».

Наталья Павловна Павлищева

История / Проза / Историческая проза
Чингисхан
Чингисхан

Роман В. Яна «Чингисхан» — это эпическое повествование о судьбе величайшего полководца в истории человечества, легендарного объединителя монголо-татарских племен и покорителя множества стран. Его называли повелителем страха… Не было силы, которая могла бы его остановить… Начался XIII век и кровавое солнце поднялось над землей. Орды монгольских племен двинулись на запад. Не было силы способной противостоять мощи этой армии во главе с Чингисханом. Он не щадил ни себя ни других. В письме, которое он послал в Самарканд, было всего шесть слов. Но ужас сковал защитников города, и они распахнули ворота перед завоевателем. Когда же пали могущественные государства Азии страшная угроза нависла над Русью...

Валентина Марковна Скляренко , Василий Григорьевич Ян , Василий Ян , Джон Мэн , Елена Семеновна Василевич , Роман Горбунов

Детская литература / История / Проза / Историческая проза / Советская классическая проза / Управление, подбор персонала / Финансы и бизнес
Жанна д'Арк
Жанна д'Арк

Главное действующее лицо романа Марка Твена «Жанна д'Арк» — Орлеанская дева, народная героиня Франции, возглавившая освободительную борьбу французского народ против англичан во время Столетней войны. В работе над книгой о Жанне д'Арк М. Твен еще и еще раз убеждается в том, что «человек всегда останется человеком, целые века притеснений и гнета не могут лишить его человечности».Таким Человеком с большой буквы для М. Твена явилась Жанна д'Арк, о которой он написал: «Она была крестьянка. В этом вся разгадка. Она вышла из народа и знала народ». Именно поэтому, — писал Твен, — «она была правдива в такие времена, когда ложь была обычным явлением в устах людей; она была честна, когда целомудрие считалось утерянной добродетелью… она отдавала свой великий ум великим помыслам и великой цели, когда другие великие умы растрачивали себя на пустые прихоти и жалкое честолюбие; она была скромна, добра, деликатна, когда грубость и необузданность, можно сказать, были всеобщим явлением; она была полна сострадания, когда, как правило, всюду господствовала беспощадная жестокость; она была стойка, когда постоянство было даже неизвестно, и благородна в такой век, который давно забыл, что такое благородство… она была безупречно чиста душой и телом, когда общество даже в высших слоях было растленным и духовно и физически, — и всеми этими добродетелями она обладала в такое время, когда преступление было обычным явлением среди монархов и принцев и когда самые высшие чины христианской церкви повергали в ужас даже это омерзительное время зрелищем своей гнусной жизни, полной невообразимых предательств, убийств и скотства».Позднее М. Твен записал: «Я люблю "Жанну д'Арк" больше всех моих книг, и она действительно лучшая, я это знаю прекрасно».

Дмитрий Сергеевич Мережковский , Дмитрий Сергееевич Мережковский , Мария Йозефа Курк фон Потурцин , Марк Твен , Режин Перну

История / Исторические приключения / Историческая проза / Попаданцы / Религия