Герои умирают

– Да нет, тут что-то другое, – возразил Тоа-Ситель, делая шаг к пленнику. – Я такое видел. Это вроде болезни. Есть люди, которые вот так боятся пауков, а еще я знал человека, который не мог залезть даже на нижнюю ступеньку приставной лестницы, до того боялся упасть.

– Да ну? – Берн внезапно подскочил к Ламораку, с ухмылкой схватил его за плечи, выдернул из кресла, поднял над полом, точно ребенка, и сильно встряхнул. – Так мы, значит, боимся? У нас проблема? – Берн заржал, точно пьяный. – А ну, повторяй за мной: Кейн – Актири. Ну, давай говори! Кейн – Актири.

Но Ламорак только мотал обезображенной головой и мычал от ужаса.

– Берн, – вмешался Тоа-Ситель, кладя руку на плечо Графу, – перестань, в этом нет смысла. Он не сможет.

Берн поглядел на Герцога – это был взгляд пумы, у которой отбирают добычу.

– А ну-ка, убери руку, пока я ее не оторвал. Если этот ублюдок сейчас же не повторит за мной мои слова, я оторву ему руку по самое плечо.

Ламорак застонал, когда Берн подтянул его к себе нос к носу и снова встряхнул.

– Думаешь, не смогу? Думаешь, мне не хватит сил? Ну, повторяй! Кейн – Актири. Повторяй же!

Ламорак выкатил глаза, точно конь, запертый на конюшне во время пожара, и сначала покраснел, а потом побагровел.

– К… К… – давился он сквозь стиснутые зубы, – К-Кейн…

Тоа-Сителю вдруг стало холодно. Он открыл рот, потом закрыл, снова открыл.

– Берн, погоди! Он не может! Ты что, не видишь, что он старается? Но не может! Помнишь то Заклинание, которое удерживает языки Актири? Помнишь? Не может быть, чтобы Ма’элКот ничего тебе не говорил!..

Берн нахмурился и даже забыл про Ламорака, который болтался в его железной хватке.

– Не понял?..

– Да ты что? Ламорак – один из них! Он не может сказать, что Кейн – Актири, ведь он знает, что это правда!

– Нет! – заверещал вдруг Ламорак. – Клянусь! Я ничего не знаю, клянусь! Это неправда, это все ложь, я не…

– Заткнись, – рассеянно бросил ему Берн и так встряхнул его, что у того запрокинулась голова. Ярость покинула Графа без всякого перехода, оставив его спокойным, расслабленным и даже слегка раскрасневшимся, как после секса. – Ну и ну. Вот, значит, оно как. Между собой, стало быть, не поладили. Недаром, видать, сказано: вор у вора дубинку украл.

Тоа-Ситель угрюмо кивнул:

– Недаром. Но ты понимаешь, что это значит?

Берн пожал плечами. Ламорак скулил, и Берн ладонью звезданул его по опухшей щеке:

– Цыть!

– Это значит, что мы нашли тест. Посади-ка его.

Берн опустил пленника в кресло.

– Возьми его за руку, – продолжал Тоа-Ситель.

Ламорак пробовал сопротивляться, но с Берном любое сопротивление было бесполезно.

– Будешь отрывать ему пальцы, – сказал Герцог, – один за другим, пока он не повторит за тобой: «Я – Актири». Что-то подсказывает мне, что он потеряет все десять.

Ламорак взвыл, но стиснутые зубы приглушили вой раньше, чем Берн успел оторвать ему мизинец. Кости зашуршали, как смятая бумага, мускулы лопнули с треском, словно кто-то разорвал кусок парусины. Берн бросил палец себе за спину так, словно это была обглоданная куриная косточка. Кровь брызнула ему в лицо, и он, ухмыляясь, облизнулся.

Тоа-Ситель подошел и ремнем перетянул Ламораку запястье. Алая струя иссякла, остались багровые капли.

– Может, все-таки скажешь? – предложил Берн. – А то я могу проделать то же самое еще девять раз. Это ведь просто, ну? Скажи: я – Актири. Я – Актири, и все.

Ламорак затряс головой и набрал побольше воздуха, готовясь заговорить, но Берн зажал ему рот своей окровавленной ладонью:

– Думай, прежде чем сказать, Ламорак. Любое твое слово будет стоить тебе еще пальца, и так до тех пор, пока ты не скажешь: «Я – Актири».

И он убрал свою руку. Ламорак молчал, устремив молящий взгляд на Тоа-Сителя. Герцог пожал плечами – какая от Ламорака польза, если он будет в шоке от боли или от потери крови?

– Мы узнали все, что нам нужно, Берн. Ламорака надо отвести к Ма’элКоту. Только так мы сможем доказать ему, что Кейн опасен. Ламорак – живое подтверждение истинной природы самого Кейна.

Берн кивнул:

– Вот и иди туда сам. Мои парни тебя проводят. А я займусь вот чем: чтобы осуществить свой план, Кейну понадобится та сетка. Я поставил четверых своих парней стеречь ее и проследить за Кейном, когда он появится. Думаю, они теперь знают, где он. Пойду-ка спрошу.

Он закинул руки за плечи и огладил широкую гарду меча так, словно ласкал бедра любовницы.

– И если я смогу его поймать, то все наши проблемы решатся одним махом.

– Времени мало, – сказал Тоа-Ситель, кивнув в сторону окна: солнце стояло уже высоко над крышами. – Не трать его понапрасну.

Берн протянул ему окровавленную руку:

– Удачи тебе у Ма’элКота.

Тоа-Ситель без колебаний пожал протянутую ладонь:

– И тебе удачи, Берн. Доброй охоты.

6

Каждое движение век причиняло Кирендаль такую боль, словно изнутри их припорошили толченым стеклом. Осторожно расширив и углубив свою Оболочку так, чтобы натяжение Потока оставалось незаметным, она впустила в себя немного его энергии, подавляющей усталость. Сейчас главное – дожить до конца представления, а там время на отдых будет.