Гнев Тиамат

— Надевайте на них скафандры! — крикнула Бобби, но было уже слишком поздно. Она — марсианка. Она начала тренировать пребывание в вакууме ещё в начальной школе. Пятнадцать секунд — и ты теряешь сознание. Всё, что ты должен сделать, нужно успеть за эти пятнадцать секунд, или не делать вовсе. Если скафандр от тебя дальше чем в пятнадцати секундах — жизнь, считай ушла.

Теперь ей оставалось просто смотреть, как их сторонница, которая помогла захватить корабль, испускает облачко пара, свой самый последний вздох. Военный комиссар, весь смысл их пребывания здесь, умер секундой позже, с выражением глубокого недоумения на лице. Тысяча секретов и фактов, которые могли составить разницу между успехом подполья и их общей гибелью, испарились, умерли вместе с клетками мозга этого человека.

Все панели на командной палубе, какие ещё работали, мигали красным. Корабль тоже мёртв.

— «Шторм», это абордажный отряд, — сказала Бобби, открывая командный канал связи. В ответ она услышала только мёртвую тишину и слабое потрескивание фоновой радиации. — «Шторм», отзовись.

Ничего.

— Чёрт, — произнесла Джиллиан. Она вошла на командную палубу, волоча за собой их мёртвого союзника с инженерной. — Мы что, и «Шторм» потеряли?

— Чама, — кивнула Бобби одному из своих. — Выйди наружу, попробуй поймать «Шторм». Может, связь на прямой видимости сработает. Всем остальным — задача не изменилась. Оборудование ко мне. Готовим его к быстрому перемещению, как только отыщем корабль.

— Или, — продолжила Джиллиан, — готовимся упасть на Юпитер и умереть, поскольку теперь скорость у нас ниже орбитальной, а движка нет.

— Или так, — согласилась Бобби, удивляясь тому, как сильно ей сейчас хочется пронестись через комнату и врезать Джиллиан по морде. — Но до того миссия продолжается. Так что, вали на хрен отсюда и займись упаковкой груза.

Один из товарищей Джиллиан по команде сказал по радио:

— Босс, тут много всего. Снаряды, топливо, прям золотая жила. С главной миссией мы в пролёте, но вторичная выиграна.

— Ну, разве что морально выиграли, — вздохнула Бобби.

— Ты знаешь, кто болтает о моральных победах? — спросила Джиллиан, выплывая из комнаты. — Команда-лузер.

Глава восьмая

Наоми

Связь была проблемой.

Кольцо врат создавало помехи, затруднявшие передачу через них сообщений, а прохождение узконаправленного луча делалось практически невозможным. Лакония контролировала и ретрансляторы по обе стороны врат, и станцию Медина посередине этого громадного перекрёстка империи. У нее имелись глаза и уши в каждой системе, а алгоритмы по поиску совпадений прочёсывали все частоты спектра.

Саба умел пробивать дыры то здесь, то там — узконаправленные антенны с устаревшими или дефектными кодами безопасности, способные исключать из логов входящие записи; новостные каналы, которые можно изменять, встраивая в поток видеосигнала скрытые сообщения. Старые трюки АВП, которыми пользовались ещё до рождения Сабы, обновляли, трансформируя под новые обстоятельства. Опасность была двойная: первое — силы Лаконии могут перехватить и расшифровать сообщение, второе — что они отследят путь сообщения до источника.

С первой проблемой справляться было непросто, но способы решения существовали. Встроенное шифрование, сигнатуры помех, контекстный сдвиг лингвистического кодирования. Ничто не совершенно, и даже расследование, которое Бобби и её команда проделали на «Близком Шторме», полномасштабная переработка лаконийских армейских сигналов, состояла на три четверти из догадок и на одну — из надежд на подполье. Но Наоми была в ней уверена настолько, что сна не лишилась.

Вторая проблема — отслеживание обратной трассировки сигнала — решалась проще, способом бутылочной почты.

Наоми никогда вживую не видела океана, разве только на видео, но в человеческой речи хранится память о давно ушедших понятиях. Узконаправленный луч до сих пор имел «линии», хотя физическая проводка уже многие поколения назад сменилась светом. Солнце до сих пор сохранило своё название, хотя теперь на головы человечества светило ещё тринадцать сотен ему подобных.

Понятие «сообщение в бутылке» имело для землян много нюансов и ожиданий, которые Наоми могла узнать только из третьих рук — через шутки, комиксы и развлекательные каналы. Ее бутылки — это торпеды, хранившиеся в контейнере, в каждой из них содержались трансмиттер и взрывчатое вещество, достаточное, чтобы превратить всё оборудование в светящуюся пыль. Она сама разработала кодировку и знала, что та надёжна.

Чтобы получить информацию от Сабы и подполья, Наоми нужно только слушать. Всё было там, выкрикнутое в пустоту и усиленное сетями — Наоми знала, какие каналы смотреть. Сообщения встраивались в сплетни и новости, в пустую свистящую статику. Даже в лаконийскую пропаганду. Иногда даже ретранслируемые речи Дуарте доносили ей вести от Джима.