Гнев Тиамат

— Без понятия. Дай мне два часа, а после встретимся в казино. Блэкджек. Я буду за пятидолларовым столом.

— Принято. — Каспар снял тяжелую куртку с капюшоном и протянул ее Алексу, который надел ее и передал свой терминал Каспару. Парень будет пару часов бродить по станции. Удачи тому, кто решит проследить за Алексом по местонахождению терминала. Хотя и маловероятно, что кто-либо их отслеживает. Терминалы были максимально урезаны в функционале и обезличены, насколько это вообще возможно. Если бы их фальшивые личности уже раскрыли, их бы, вероятно, уже схватила охрана и допросили лаконийцы. Но Бобби установила закон о соблюдении мер безопасности, и все следовали ее правилам до буквы.

Каспар взял терминал и запихнул его в карман комбинезона, помахал рукой на прощанье и направился к двери.

— Погоди, — окликнул его Алекс.

— Всё в порядке? — что-то в голосе Алекса немного насторожило парня, и он нахмурился.

Алекс хотел сказать, что всё хорошо, но передумал.

— Будь осторожен. Если с тобой что-то случится, мне придется работать за двоих. — Алекс хотел обернуть всё в шутку, но не вышло.

Каспар нахмурился еще сильнее.

— Алекс, не надо со мной сюсюкать, я знаю свое дело.

— Да, извини, — произнес Алекс, прислонился к стене и потер глаза. От головной боли захотелось прижаться лицом к стене. Только тонкий слой композитов и изоляции отделял его от тоннеля. Может, лед, столь же старый, как сам Сол, окажется достаточно холодным, чтобы заглушить молотки в висках.

— Это всё фигня, — сказал Каспар, — но мой отец смылся, когда мне только исполнилось семь, с той поры я в папаше не нуждаюсь, а теперь — тем более.

— Справедливо. Но правда в том...

Каспар ждал. Алекс тяжело вздохнул.

— Правда в том, что я до усрачки беспокоюсь за своего сына и проецирую это на тебя. Не принимай это как-то иначе, хорошо?

Алекс ждал, что Каспар уйдет, но он остался, сел на коробки с надписью «Соевая лапша» и скрестил руки на груди.

— Думаешь, лаконийцы знают, что это были мы?

— Что? Нет, я не это хотел...

— Не ходи кругами, Алекс. У меня тоже есть семья.

— Дело не в этом, — сказал Алекс, он заметил пакетик с сухими луковыми кольцами и поднял его.

Пакет холодил ладонь, и Алекс с облегчением прижал его к виску. Каспар сидел на коробках, смотрел и нетерпеливо качал коленом.

— Так в чем дело?

— Он взрослеет, — сказал Алекс, — может, уже женился. Скорее всего женился. И поэтому я думаю, как же мне не хочется накосячить с ним. Всегда думаешь, что для своего ребенка сделаешь все лучше, чем было у тебя самого. Но не в моем случае.

Алекс приложил пакет с луком к другому виску, но он уже не охлаждал.

— Беспокойство дает тебе ощущение, что ты хоть что-то делаешь, — заметил Каспар. — Но я понял. Когда я начал летать на кораблях профсоюза, то беспокоился за маму, чтобы не чувствовать себя виноватым, когда оставил ее одну.

— Для своих лет ты очень сообразителен, но да, дело, вероятно, в этом. Или где-то так. Я был дерьмовым отцом еще задолго до того, как оставил семью, чтобы поиграться в революционера.

— Я не... — начал было Каспар и запнулся. — Мой отец свалил, потому что мать попросила его не тратить предназначенные на съем жилья деньги на «пыльцу фей». Ты завоевал бы титул «отец года», если б с ним соревновался.

— Спасибо, — поблагодарил Алекс и, к своему удивлению, засмеялся. — Да это суперкомплимент.

В кармане Каспара загудел терминал Алекса. Парень вытащил его и сообщил:

— Кэп хочет знать, где тебя носит, мать твою.

— Я уже в пути.

«Столовая» — это заброшенный склад площадью в шесть квадратных метров со стенами из вспененного изоляционного покрытия и дверью из углеродного волокна, на которой даже не было защелки. Трубопровод, который проходил через стены, а затем просто обрывался, намекал, что в прошлом тут было машинное отделение, хотя какое именно оборудование тут стояло — загадка для истории. В нижнем левом углу двери в окружении другого граффити виднелся крошечный крестик, нарисованный зеленым мелком. Граффити — в основном, бандитская похвальба и утверждения в сексуальной силе. Зеленый крест означал, что помещение проверили на предмет слежки менее тридцати часов назад и признали чистым. Будь он красным, подполье оставило бы тут все коммуникаторы и покинуло бы комнату.

Бобби уже его ждала. Большинство людей и не заметило бы, в каком она нетерпении. Она не расхаживала, никогда не качала ногой. Алекс только один раз слышал, как она хрустит суставами — это было перед спаррингом в спортзале. Но едва войдя в комнату, Алекс знал: что-то произошло. Бобби стояла совершенно неподвижно, но она была напряжена, как будто слегка напрягла каждую мышцу своего тела в состоянии готовности.

— Ты опоздал.

— Я разговаривал с Каспаром, а теперь ты меня немного пугаешь.

— Линкор, уничтоживший объединенные флоты Земли, Марса и Транспортного профсоюза, летит к нам, потому что мы убили высокопоставленного офицера-лаконийца. Если ты еще не испугался, то ты чертовски туп, а я знаю, что ты не туп, Алекс, — сказал Бобби.