Гнездо синицы

В бане горела тусклым светом единственная лампочка накаливания (не больше 45 ватт), она болталась над головой на проводах, не погасив её сразу, мы пожалели. В предбаннике кто-то зашевелился, мы едва успели нырнуть в парилку до того, как дверь, издав чудовищный скрип, отворилась. Я аккуратно следил за тварью через замочную скважину: жирная туша откормленной свиньи в кирзачах крутилась на месте, билась об углы; кажется, оно тоже было испугано, подрагивало, заглядывая в маленькое мутное окошко парилки. Криво сшитое из лоскутов – оно было настолько огромным, что ему приходилось нагибаться, чтобы заглянуть сюда. Сердце замирает, мы прячемся под дверью. Вдруг его кто-то окликнул, наш шанс на спасение, он вроде бы собрался выйти, но в уличном проёме ему преградили путь ещё двое, все вместе они забились в тесный предбанник, ругаются, твари, ищут нас. Я вижу сквозь паутиной заросшее пыльное окошко растянутую лысую морду, я готов действовать, и как только оно приоткрывает дверь, я наношу по полотну удар с ноги. Не теряя ни секунды, мы выбегаем на улицу, остальные не успевают даже сообразить. Они бросаются в погоню, мы петляем, изматываем этих неповоротливых уродов, которым каждое движение доставляет мучение, мы прыгаем через гнилой забор, туда-сюда. Наконец проделав финальную обманную петлю, мы выбегаем на скошенное поле, всё ещё колючее, оставляющее ссадины на щиколотках. Мы бежим из последних сил, смеёмся, наслаждаясь свободой. Вдали в поле мы замечаем девушку, которая гуляет с чёрной дворнягой, и мельницу. На всякий случай мы сворачиваем к реке, поперёк туловища которой вылили полосу лунного света».

«Неплохая задумка», – заключает Дима.

«Задумка, да, очень даже. А вот реализация… можно было и лучше. Эти вот чудища – откуда они вообще взялись?»

«Опять начинается! Да какая разница?»

«Нет, есть разница! Получается, это люди в них превратились?»

«Вот до чего доводят соцсети!»

«Соцсети и радиация… И как это оценивать в контексте остальных историй?»

«Положительно!»

«Вообще, это становится пугающе странным», – пишет Егор.

«Находишь?»

«Вот и я про то же»

«Что именно?»

«Теперь мы – сообщения?»

«Хм…»

«Мы-то всё же, наверное, не сами сообщения, а те, кто набирает их»

«Да?»

«Это очевидно, Егор. Как ляпнешь чего»

«Чем докажешь?»

«Что доказать?»

«Докажи, что это ты – Павел Игоревич – набираешь сообщение, а не кто-то другой»

«Забавно»

«Как я, по-твоему, должен это сделать?»

«Фотку хотя бы пришли»

«Тут темно, ничего не разглядеть»

«Даже со вспышкой?»

«Даже со вспышкой… Это плохо, да?»

«Ты ж у нас врач! Скажи!»

«Стоп, в смысле? Это ты врач»

«Я?»

«Ну да. Я – Егор»

«А я – Дима»

«Докажи»

«Сука…»

«Стужин…»

«Переиграл нас!»

Июль, 14

Я выискиваю в небе комету, о которой кричат все заголовки последних дней. Сквозь ситец облаков приходится напрягать глаза, подолгу бродя ими по небосводу; в конце концов я убеждаю себя в том, что вот это пятнышко и есть желанная комета, но оно тут же исчезает – проходит, будто вспышка в поле зрения после яркого света. Облака густеют, истончаются, рассыпаются перьями и вновь сгущаются, но надежда увидеть чудо меня не покидает.

Июль, 19

Я подошёл к своему рабочему месту, на котором почти не осталось моих личных вещей, вокруг, как обычно, шевелилось, переливалось амбициями из пустого в порожнее, внутри же меня всё остановилось. Огромная инертная масса сообщала о своём присутствии несуществующей болью в животе. Она не возникла только что, нет. Она копилась с каждым годом моего пребывания здесь, но стала заметной только сейчас, когда мне нужно было покинуть это место навсегда. На календаре июль, 19. Тошнота подкрадывалась к горлу. Зазвенел рабочий телефон, я по привычке схватился за эту возможность, и тошнота тут же отлегла. Звонили из отдела кадров, насчёт компенсации за жильё, нужно было сообщить некой Ларисе какие-то сведения, я так и не разобрал какие, связь была очень плохой, голос постоянно прерывался. Я положил трубку и в последний раз сел в кресло, скатившись по спинке почти до самого низа. Оттуда я следил, как вокруг суетятся незнакомцы. Василий Е. – работает в отделе экономического планирования, вечно спамит в чат сомнительными роликами политического содержания, но никто на них не отвечает. Девица из канцелярии – не Даша, а Дарьяна, чёрт её дери – с огромными глупыми глазами, как у коровы. Претенциозный хохмач Игорёк (по пятницам по поводу совещания нацепляет чёрный шёлковый платок на шею) – проджект-менеджер. Олег – нервный и рано поседевший мужичок с ревматизмом, он отсеивал совсем бредовые стратегии, матерился, стучал кулаками по столу, расшибал клавиатуры, что только щепки летели в разные стороны (поэтому его поместили в отдельный кабинет, напоминающий скворечник, несколько приподнятый над уровнем пола). Лана (невероятная педантка, типичная Дева), которая досконально перечитывала всю документацию и загоняла в систему. И, конечно же, красавица Карина, личная секретарша Директора…