Годы в Белом доме. Том 2

Я сказал Ле Дык Тхо, что многие из его новых предложений представляли шаги вперед. Однако продолжающееся требование, чтобы Нгуен Ван Тхиеу покинул свой пост после подписания итогового документа, было нелепым. Я подчеркнул вновь, что мы никогда не свергаем своих союзников, прямо или при помощи каких-либо ухищрений. Ле Дык Тхо сделал упор на «окончательном характере» их предложения. Я повторил, что американский народ никогда не потерпит того, чтобы мы прекратили войну, которая обошлась нам так дорого, установив коммунистическое правительство. Конечный исход должен оставаться за свободным решением народа – концепция, которая трудно давалась для понимания Ле Дык Тхо. Он, как представлялось, был занят аспектом «победитель получает все» президентских выборов в Сайгоне. Он интересовался, не могут ли предлагаемые выборы быть предназначены для учредительного собрания вместо выборов президента. В итоге Ле Дык Тхо спросил, может ли предложенный нами комитет национального примирения быть наделен какими-то полномочиями помимо наблюдения за выборами. Он был готов для проведения трехдневного заседания в следующий раз. Предложил 7 октября – всего лишь через 10 дней. Сказал, что эта встреча будет «решающей». Для легкого усиления нажима я принял 8 октября.

Все это все больше обозначило тот факт, что мы приближаемся к решающему моменту. Мы в принципе урегулировали все военные вопросы: прекращение огня, проникновение с севера, вывод войск, освобождение пленных, международный контроль, Лаос. Не было соглашения по Камбодже. Ле Дык Тхо по-прежнему проталкивал политические формулировки, направленные на подрыв Сайгона. Но его готовность к трехдневной встрече в начале октября не оставляла сомнений в том, что мы еще не слышали его последнего слова. Это могло бы оказаться неприемлемым, и когда мы пришли бы к выработке проекта по тому, что было согласовано в принципе, весь процесс мог бы просто испариться. Но мы прошли долгий путь. Следующая встреча принесет либо прорыв, либо приверженность очередному военному испытанию.

У меня не было сомнений в том, что предпочел бы Нгуен Ван Тхиеу. Демонстративные утечки из Сайгона становились все чаще. Признательность за оказанные услуги не является присущей вьетнамцам чертой. Нгуен Ван Тхиеу воспринял наши упорные арьергардные бои ради его страны как должное, более того, он хотел возложить бремя по любым уступкам на наши плечи. Но по мере нашего приближения к решающему моменту представлялась необходимой еще одна консультация с Тхиеу.

Никсон проводил избирательную кампанию на Западном побережье. В течение нескольких часов после возвращения из Парижа 27 сентября я связался с Холдеманом в Лос-Анджелесе и предложил послать Аля Хэйга в Сайгон, чтобы проанализировать с Нгуен Ван Тхиеу различные чрезвычайные ситуации, которые могли бы возникнуть во время моей следующей встречи с Ле Дык Тхо. Никсон согласился.

Я рекомендовал выдвинуть ряд вариантов перед Тхиеу в качестве политических предложений для следующей встречи. Мы могли бы согласиться с выборами учредительного собрания вместо президентских выборов; снятие предложения о президентских выборах устранило бы какую-то необходимость отставки Нгуен Ван Тхиеу. Мы могли бы попросить, чтобы предлагаемый комитет национального примирения пересмотрел конституцию через год после мирного соглашения на предмет соответствия ее положениям. Это казалось мне самым надежным курсом, поскольку Сайгон обладал бы абсолютным вето в этом органе.

Как оказалось, вся наша изобретательность пошла насмарку. Хэйг мог бы вообще не ездить в эту поездку. Большой поклонник Нгуен Ван Тхиеу, Хэйг на этот раз столкнулся с типичным поведением со стороны Тхиеу, которое, в свою очередь, было похоже на тактику Ле Дык Тхо в Париже, когда Ханой полагал, что имеет сильную позицию. Когда они оба встретились впервые 2 октября на 2 часа и 40 минут в президентском дворце, Тхиеу был спокоен и настроен примирительно, задавая вдумчивые вопросы, направленные на получение как можно больше информации. Хэйг следовал пунктам беседы, выработанным мною и моими сотрудниками, которые излагали нашу стратегию использования нетерпеливости Ханоя для получения дальнейших уступок. С другой стороны, продолжающийся тупик, который мог бы быть подвергнут нападкам у нас в стране как результат нашей неспособности воспользоваться возможностями для достижения мира, в долгосрочной перспективе угрожал бы нашей способности оказать помощь Южному Вьетнаму. Наша готовность выдвинуть хоть что-то, пусть и незначительно новое, была важна для поддержки продвижения процесса. Ханой фактически сделал «коренным образом пересмотренное предложение». Нам требовалось немного новизны для следующей переговорной сессии с теми же целями. Хэйг обрисовал варианты, которые были одобрены Никсоном.