Годы в Белом доме. Том 2

Хэйг прилетел в Сайгон и встретился с Нгуен Ван Тхиеу 19 декабря. Он направил сообщение во дворец заблаговременно, настояв на закрытой встрече с Тхиеу и отказавшись встречаться со всем составом его Совета национальной безопасности. Что бы ни думали о манере поведения Тхиеу, можно только восхищаться его постоянством. Хоанг Дык Ня присутствовал вместе с Нгуен Ван Тхиеу; Банкер сопровождал Хэйга. Тхиеу организовал повторение предыдущих спектаклей. Он выслушал Хэйга; он сделал вполне четкие высказывания. Он сказал (справедливо) о том, что миссия Хэйга свелась к переговорам относительно продолжения американской поддержки. Он предсказал, что после вывода американских войск Ханой возобновит свою партизанскую войну, сохраняя свои провокации на уровне, который будет ниже того, который оправдал бы американские ответные меры (что также оказалось совершенно верно). Он охарактеризовал письмо Никсона как ультиматум и пообещал дать ответ на следующий день.

Тем временем Хэйг посетил Лон Нола для нашей обычной встречи посрамления. Лон Нол выразил уверенность до тех пор, пока северные вьетнамцы будут выполнять соглашение и выведут свои войска из его страны. Он подтвердил свою готовность предложить одностороннее прекращение огня. Оно было предназначено для того, чтобы возложить вину за продолжающуюся войну на «красных кхмеров». Это, так или иначе, было самым смелым решением человека, который, при всех его недостатках, достойно представлял чаяния своего народа к миру.

На следующий день 20 декабря Хэйг прислал мне телеграмму: «Я рад присоединиться к тому же самому клубу, к которому Вы принадлежали с самого начала в октябре». У него была предварительная договоренность на встречу с Нгуен Ван Тхиеу на 11.00 утра. Встреча была отложена, и Хэйга просили подождать. В 15.30 его, наконец, приняли и вручили письмо, которое представлялось нам как отклонение просьбы Никсона. Тхиеу снял свои возражения к политическим положениям, но он не мог принять продолжающееся присутствие северовьетнамских войск на юге. Мы оба, Хэйг и я, рекомендовали Никсону продолжить с переговорами с Ханоем в любом случае. Если Нгуен Ван Тхиеу будет по-прежнему отказываться соглашаться, мы заключим двустороннее соглашение с Северным Вьетнамом о выводе в обмен на наших пленных. Я считаю сейчас, что послание Нгуен Ван Тхиеу было более тонким, чем мы его оценили. В его письме совершенно ни к чему он говорит, что откажется подписывать соглашение. Он отклонил то, что считал – справедливо – ущемлением его суверенитета; он вынужден уступить форс-мажорным обстоятельствам, но не станет его участником. С его точки зрения он был прав; и фактически давал нам, – хотя мы не поняли этого, – карт-бланш на заключительный акт.

Никакое внешнеполитическое событие за время президентства Никсона не вызвало такого негодования, как рождественские бомбардировки. Ни по одному вопросу к нему не относились так несправедливо. Это не был варварский акт отмщения. Они не вызвали непомерные жертвы, по данным самого же Ханоя. Конечно, они обошлись намного меньше, чем стоило бы продолжение войны, как альтернатива. Трудно избежать впечатления, что десятилетие разочарования из-за Вьетнама, поколение враждебного отношения к Никсону и – позвольте мне быть откровенным – разочарование из-за его триумфа на выборах – все это соединилось и вызвало единодушие в гневе всех передовиц, которое подавило все рассуждения в эмоциональной вакханалии. Любой иной курс почти без сомнения привел бы к бесконечному повторению тактики декабря. Столкнувшись с перспективой бесконечной войны и продолжающегося острого раскола, учитывая, что погода сделает обычные бомбардировки не эффективными, Никсон выбрал единственное оружие, которое было в его распоряжении. Его решение ускорило окончание войны; даже ретроспективно я не могу придумать ни одной другой меры, которая могла бы сделать это.

Январский раунд

Возобновившиеся переговоры начали свою работу при неблагоприятных обстоятельствах. 2 января 1973 года демократическая фракция палаты представителей проголосовала 154 голосами за при 75 против по вопросу о прекращении финансирования индокитайских военных операций, поставив его в зависимость от безопасного вывода американских вооруженных сил и освобождения наших пленных. Не было положения о прекращении огня ни для одной из стран Индокитая, включая Вьетнам, о демилитаризованной зоне или о прекращении инфильтрации. Конгресс угрожал отказаться от всех союзников в Индокитае. 4 января демократическая фракция в сенате провела такую же резолюцию 36 голосами за при 12 против. Это была экстремальная мера, при которой Ханой обнаружил для себя, что не может ждать почти неизбежного прекращения помощи, и приступил к переговорам.