《Гойда》 (оригинал с Фикбука, слэш)

Проходя дальше, государь поглядывал на славную свою братию. Дойдя до своего места, царь, к удивлению многих, не занял трона, но стал подле него.

Отломив небольшой кусок хлеба, Иоанн, тихо насвистывая, последний раз оглядел братию, да бросился мелким ломтём в Алексея.

Басман-отец чуть свёл брови, ибо всё ж не ждал такого от владыки. Иоанн уж вновь отломил кусок, и на сей раз швырнул в Вяземского.

Общее смятение всё нарастало, и, казалось, все пребывали в растерянности, но не Фёдор. Он резко поднялся со своего места, схватил какую краюху, что поближе лежала, да бросил в Грязного. Поди, Васька был боле всех к игре расположен.

Князь Сицкий опрокинул, будто бы нечаянно, на зятя, и Фёдор отскочил прочь, да едва ли огорчился, что подол кафтана замарался в вине.

Басманов, прихватив свой кубок, уж принялся обходить стол, и Малюта уж было уж посторониться, да Фёдор был проворнее, да успел залить вина Григорию за шиворот.

Все повставали со своих мест, и будто бы разом обратились малолетней детворой.

Братия позабылась в том нагрянувшем веселии. Они кидались едой, а опосля уж и посуда пошла в ход. Опричники запрыгивали на стол, сцеплялись, мутузили друг друга, и притом беззлобно.

Фёдор радостно задорил каждого, посвистывая, бранясь и поругая каждого. Басманов резвился знатно, отдавшись той откровенной забаве, и всяко же, в пылу веселия, средь дураческого беснования, юноша искал взглядом своего царя.

До чего ж отрадно было Фёдору слышать смех Иоанна, видеть его широкую улыбку, да то, как златые одеяния его, величественные и благолепные, мараются в такой дурашливой склоке.

Фёдор не упустил такой возможности, и в общей заварушке подступился к Иоанну, и будто бы случайно наступил ногой на шубу. Владыка то ли не приметил того, то ли не подал виду. Царь устоял на ногах, опершись рукой на стол, и, озиршись, сразу же встретился с Фёдором взглядом.

Фёдор подался прочь, с лукавой усмешкой запрыгивая на стол.

Иоанн с едва ли не жестокой улыбкой схватился за скатерть. Фёдор успел смекнуть, что к чему, да не успел ничего поделать. Резким порывом Иоанн вырвал скатерть из-под ног молодого опричника.

Фёдор грохнулся спиной о стол и выругался во всё горло, а опосля сразу же залился звонким смехом.

Иоанн не мог противится этому заразительному, по-ребячески дурному веселию. Царь отдавался этому светлому порыву, и смеялся вместе со своим Фёдором, а вокруг метался бардак и беспорядок, и не было боле ничего.

Фёдор обхватил себя поперёк живота, переводя дыхание. Он повёл головой, глядя на своего владыку.

Весь шум, вставший в зале не значил ничего.

Иоанн протянул руку своему слуге, и Фёдор охотно принял её и сел на крае стола, отирая лицо от вина.

…

Горы оледенелых трупов, что порой, не давали никакого проходу, припрягались в навалившемся снегу. Но нежный покров быстро марался сажей – пожары продолжали живём жрать город. Бродяжные звери и птицы стучали своими клювами да клыками по оледеневшей плоти, силясь вырвать хоть кусочек под мутным облачным небом.

Смердящий смертью Новгород остался позади.

Заместо того – северная роща с высокими соснами, раскинувшаяся далеко-далеко, сгущаясь дремучим лесом.

Фёдор выглянул из-за дерева, обегая вокруг очередной сосны, да царевичи славно поспевали за ним. Юноше уже было не так-то и просто вести игры свои. От нынче он и не поддавался, убегая от них, петляя меж деревьев.

Иоанн с Алексеем сидели на поваленном дереве, поглядывая на это.

- Господи… - Басман-отец провёл рукой по лицу.

Молодой опричник раскручивал по очереди обоих царевичей, прихватив их за руки, да отрывая от земли. В очередной раз, юный Басманов, видать, растерялся, да стоило отпустить царевича Фёдора прямо в пушистый снег. Сам опричник оступился, да рухнул на спину, потирая лоб.

От пылкого дыхания юноши поднимались облачки пара. Фёдор обернулся к отцу и владыке.

- Мне должно искупить то, что совершил, - произнёс Иоанн.

Алексей пожал плечами.

- Не серчайте, царе, - молвил Басман-отец, положа руку на сердце, - да право, немало грехов, ох немало, коие не искупить.

Иоанн с горькой, да беззлобной ухмылкой опустил взгляд.

- Жестоки речи твои, Алёша, - цокнул царь, мотая головой.

- А ежели правдивы? – вопрошал старый воевода.

Иоанн поднял взор, и впрямь озадачившись.

- Мне должно искупить, - твёрдо повторил владыка.

Алексей даже улыбнулся, ибо свыкся, сроднился той упрямости Иоанна.

- Прикажи, царе, - молвил Басман, ударя себя кулаком в грудь, - И будет.

…

Царское семейство вместе с Басмановыми воротились в кремль. То попало под взоры иного круга опричников – Малюты, Афони да Морозова.

- Малют, - хмуро молвил Михаил, сплюнув наземь.

Григорий кивнул, не сводя взору со двора.

- Малют, дельце-то безнадёгой попахивает, - пробурчал Морозов себе в бороду.

Скуратов с улыбкой кивнул.

- Ага, - согласился Скуратов, - Безнадёга полная.

…

Мягкое утро лениво наступало. Нежный свет робел, не смея ещё явить себя за толщей мутных облаков.

Фёдор придался безмятежному крепкому сну. Розовые шрамы были заметны, равно как и синяки, оставшиеся от порки.