Голос моря

– Я расскажу тебе все свои секреты, но хочу иметь возможность винить во всем алкоголь, – заявил Корай, не сводя с собеседницы глаз. – Составь мне компанию.

– Если я соглашусь выпить вина, то ты расскажешь все свои секреты? – с улыбкой уточнила она.

– Ты уверена, что хочешь их знать? – удерживая взгляд Аяаны, спросил он. – Потом уже нельзя будет всё вернуть. Если я открою эту дверь, то ее уже нельзя будет закрыть. Подумай хорошенько.

Перед девушкой предстали врата в ад. Еще можно было уползти, можно было сбежать обратно к солнцу. Она посмотрела на Корая и впервые заметила темные круги у него под глазами. Руки: с длинными пальцами, с двумя золотыми кольцами, на тыльной стороне покрытые черными волосками. Сердце: бьет набатом. Бросало то в жар, то в холод. Мысли плыли.

– Так что, хочешь услышать мою исповедь? – склонив голову набок, уточнил мужчина.

Аяана вспомнила, как однажды ее грязно-белый котенок прождал целый день, когда крот высунется из укрытия – своей подземной норы, – чтобы схватить его. Даже тогда, в детстве, маленькую девочку поразила покорность пойманного существа. Оно не взвизгнуло. Сейчас же время утекало. Звучащая музыка служила симуляцией суфийского зикра[27]. Морские пейзажи ночью и подводная тьма. Был момент, когда переставало хотеться дышать. Аяана расслабилась, зная, что время отступит. Она прикоснулась к горлу и посмотрела в глаза Кораю, приоткрыв рот, понимая, что тонет, и тихо сказала:

– Да.

И наконец вдохнула.

– Мы прагматики, мисс Африка, – медленно-медленно растянув губы в улыбке, протянул Корай. – И всегда ими были. Корабли. Перевозки. Контроль торговых путей. Морских маршрутов. Мы устанавливаем собственные правила, и если объявляем что-то законным, то оно становится таковым. Мы зарабатываем деньги. Такова наша миссия, наша мания. Если земля превратится в зону военных действий, то это тоже принесет нам прибыль. Отец прекрасно умеет чувствовать возможности получения дохода в любых темных уголках, куда большинство людей боятся даже заглядывать. Товары, легальные или нет, должны доставляться, и тогда мы предоставляем свои услуги. – Корай вдохнул аромат своего вина. – Эта прогнившая часть города тоже в основном принадлежит нам, скорее всего.

Музыка сочилась из динамиков. Певец вырезал путь для надрывных слов. Аяана слушала и мелодию, и Корая.

– Отец знает находящихся в смертельной опасности людей, которым требуются… необычные услуги за огромное вознаграждение, чтобы достигнуть… убежища, – продолжил он. – Наша семья предлагает посредническую инфраструктуру по льготной ставке. – Он сделал паузу. – Конечно, существуют также и те, кому, в свою очередь, требуется найти людей в смертельной опасности. За правильную цену мы готовы помочь и в этом. – Он пожал плечами и добавил, пережевывая хлеб: – Еда здесь отличная. – После чего продолжил: – Мы поставляем спасательные жилеты и шлюпки…

Мужчина потянулся за одним из кебабов.

Тишина.

Рассказчик внимательно изучил лицо Аяаны, написанное на нем замешательство с оттенком страха, а потом заявил:

– Помни, canim, никто не жалуется на цвет денег и не выспрашивает об их источнике. Главная цель войн – заработать состояние. Индустрия, рабочие места дома и власть. Люди же всегда были и всегда будут, – Корай улыбнулся, – разменной монетой.

С этими словами он принялся за суп.

Аяане следовало закричать. Следовало возразить. Однако она понимала смысл покорности крота в пасти котенка, а потому стала есть салат, разрывая листья, пока мысли витали в другом месте. Еда перестала лезть в рот. Признание Корая находилось в серых зонах шкалы оттенков этого необъяснимого мира.

– Зачем ты тогда возносишь молитвы? – наконец поинтересовалась девушка.

– Странный вопрос, – поерзав на сиденье, прокомментировал Корай.

– Ответь на него.

В Сямыне, несколько месяцев назад, глядя на зал молящихся в мечети мужчин, Аяана почувствовала притяжение к одному из них, который шептал самозабвенно, выкладывался, как танцор. И когда он поднялся, она поняла, что это Корай, и ощутила резкое, как разряд молнии, смущение от своего внезапного желания оказаться как можно ближе, увидеть то, что он видел, узнать то же, что и он.

– Разве я молюсь?

– Да.

– Может, мне нужно услышать кого-то, кроме себя самого, – рассмеялся Корай и наклонился, чтобы вытереть пятно от соуса с подбородка собеседницы. – Кроме того… мечеть – отличное место для обретения стратегически важных контактов. Ладно, – он бросил взгляд из-под полуприкрытых век, – признаю, что мне любопытно. Всегда думал, что смерть – невыносимая морока. Особенно теперь, когда отец… – Он осекся, но быстро взял себя в руки и невозмутимо улыбнулся. – Мой отец говорит, что я впустую трачу твой потенциал. – Аяана вскинула голову в ожидании пояснения. – Эмирхан считает себя ценителем женщин. Его хобби – оценивать их стоимость. Существуют некоторые, кто разделяет его пристрастие. Мужчины, готовые заплатить высокую цену за возможность насладиться твоей компанией. И еще выше цену – за возможность завладеть твоим телом.

Аяана похолодела.