Голос моря

Мехди попытался отмахнуться от девочки.

Мухиддин поднял ее и опустил на обломки стоявшего рядом на песке, покрытого ракушками каркаса когда-то давно выходившей в море лодки. Котенок взобрался следом за хозяйкой. Но и с нового места Аяана попыталась докричаться до Мехди:

– Зачем жечь? Зачем поливать маслом?

Корабел лишь вздохнул.

– Зачем жечь? Зачем поливать маслом? – нараспев произнесла малышка.

– Приветствую, брат, – вмешался Мухиддин, усаживаясь на чурбак возле Мехди. – Прости нас за вторжение. Теперь тебе придется на своей шкуре испытать выпавшие на мою долю пытки. Эта девочка будет тебя преследовать, допрашивать. А если ты располагаешь ответами, предоставь их ей, иначе в конце концов капитулируешь и выболтаешь и самые страшные тайны ремесла.

Мехди недовольно уставился на собеседника, но тот только пожал плечами. Тогда корабел повернулся, чтобы взглянуть на Аяану, которая распласталась на животе и свешивалась за край заброшенного судна. Заметив, что на нее смотрят, она замахала руками, будто собиралась взлететь, и внятно повторила:

– Зачем жечь? Зачем поливать маслом?

Алмаси Мехди вернулся к своему занятию с легкой улыбкой на лице и уступил:

– Тогда слушай. Когда… эта лодка закалена огнем… на воде… однажды… она будет знать… что делать.

Безмолвие.

Затем голос Аяаны, звонкий от удивления и восторга:

– Я видела, как ты топил лодки. Много, много, много раз. – Она подглядывала за Мехди, когда он выдерживал лодки в соленой воде, оставляя их там на несколько недель. – Значит… – продолжила девочка, от волнения проглатывая и коверкая слова, – значит, потом, когда океан плеск – и попадает внутрь, – они, эти лодки, не тонут, так?

Мехди раздраженно выдохнул через волосатые ноздри, громко фыркнув, и взбешенно уставился на Мухиддина. Тот отвернулся к морю, закрыл глаза и поджал губы, чтобы не рассмеяться.

– Ты строил яхази? – спросила Аяана, раскачиваясь всем телом на своей заброшенной лодке.

– Нет, – спустя минуту прорычал Мехди.

Карканье ворон. Запах пропитанного маслом дерева. Стружки на песке.

Девочка протянула руку и схватила прутик, которым стала тыкать в землю, преграждая путь веренице муравьев. И после паузы задала еще один вопрос:

– А мтунгви ты строил?

– Вот она, – пробормотал Мехди и положил морщинистую руку на судно, которое ремонтировал с помощью огня.

Котенок вспрыгнул на голову маленькой хозяйке. Та погладила любимца, придерживая его, встала и неуклюже выбралась из остова брошенной лодки. Мухиддин по-прежнему сидел, глядя на море.

– А машуа ты строил?

– Хм, – последовал ответ.

– А нгарава слишком маленькая, чтобы ее строить?

– Хм.

– А сколько утумби ты сделал?

– Три, – выждав полминуты, все же отозвался Мехди.

– А дау?

– Много, – проворчал корабел, скрипнув зубами, а затем отошел и схватил коричнево-белый парус, чтобы заштопать его.

– А мтепе?

Пауза. Мехди почувствовал ностальгию. Мтепе служили эмблемой народа баджуни. Предки семьи Фунди сколотили целое состояние на постройке этих вертких суденышек.

– Kila chombo kwa wimblile – «Каждая лодка создает волны по-своему». Очень много. Ведь мтепе – в нашей крови, – ремесленник постучал себя по голове.

– Даже в моей? – удивилась Аяана, потыкала пальцем кожу, а потом повторила жест собеседника, похлопав себя по макушке.

– Абира, хватит топить Фунди Мехди в потоке вопросов, – вмешался Мухиддин. – Чтобы родиться, лодкам нужна тишина. Достаточно, дитя!

Котенок мурлыкнул и мяукнул, а когда Аяана поставила его на землю, подошел к корабелу и сел рядом, обернув хвостом лапки. Мехди прекратил работу и наклонился, чтобы погладить маленького гостя, после чего тихо спросил:

– Как его зовут?

– Яакути, – прошептала девочка.

– Хорошее имя, – кивнул Мехди и отрывисто пообещал: – Когда-нибудь я построю машуа и для тебя.

– Для меня? – Аяана повернулась к ремесленнику с горящими, словно две луны, глазами, но попыталась не нарушить тишину, прошептав: – Я и ты? Мы вместе сделаем лодку?

– Да, – кивнул Мехди, сведя брови к переносице и почесав подбородок.

– А потом мы поплывем далеко-далеко. Я, ты, бабу и Яакути и… и я. Я буду управлять. Бабу, ты слышал, что сказал Мехди? Мы вместе сделаем лодку. И поплывем на ней, а я буду управлять. И ты можешь поехать с нами… и Яакути тоже.

Корабел снова улыбнулся.

Когда Аяана с Мухиддином собрались уходить, дав возможность Фунди Мехди вернуться к своему уединению, он нырнул в рабочий сарай, вынес оттуда какой-то предмет, после чего направился к девочке, бормоча что-то себе под нос, и положил в ее подставленные ладони медный компас, покрытый зеленоватой патиной и явно сменивший не один корабль.

– Dira! – воскликнула Аяана.

– Верно, – согласился Мехди. – Когда будешь искать путь, посмотри сюда, – он ткнул пальцем в стекло, – потом туда, – обвел рукой окружавший их пейзаж. – Эта линия – север, – мужчина заставил девочку выпрямить ладонь, чтобы компас лежал на плоской поверхности. – Спроси себя, куда ты хочешь попасть. И когда поймешь, иди.