Голова профессора Доуэля (Professor Dowell's Head)

Larre thought, then slapped his forehead.	Ларе задумался, потом хлопнул себя по лбу:
"We'll invite Jean to play a guest role.	- Мы пригласим на гастроли Жана.
Brigitte told me his secret.	Ведь Брике открыла мне, как другу, тайну его профессии.
He'll be flattered!	Он будет польщён!
It will be the first time he'll break in without a selfish purpose."	Единственный раз в жизни совершит взлом дверных замков не из корыстных побуждений.
"And what if he's not so unselfish?"	- А если он не столь бескорыстен?
"We'll pay him.	- Мы уплатим ему.
He can lay the path for us and disappear from the boards before we call the police, which we will naturally do."	Он может только проложить нам дорогу и скрыться с театральных подмостков, прежде чем мы вызовем полицию, а это мы, конечно, сделаем.
But Arthur Dowell cooled his ardor.	Но здесь его пыл охладил Артур Доуэль.
Quietly and slowly he spoke:	Тихо и медленно он начал говорить:
"I think that all this romantic stuff is unnecessary in this case.	- Я думаю, что вся эта романтика в данном случае не нужна.
Kern must know from Ravino about my being in Paris and my part in the abduction of Marie Laurent.	Керн, вероятно, уже знает от Равино о моём прибытии в Париж и участии в похищении мадемуазель Лоран.
That means that there is no point in keeping my incognito.	Значит, мне больше нет оснований хранить инкогнито.
That's point one.	Это первое.
Then, I am the son of . . . the late Professor Dowell and therefore have the legal right, as lawyers say, to enter this business, demand a court investigation, a search-------"	Затем, я сын... покойного профессора Доуэля и потому имею законное право, как говорят юристы, вступить в дело, потребовать судебного расследования, обыска...
"The courts again!" Larre waved his hand hopelessly.	- Опять судебного, - безнадёжно махнул рукой Ларе.
"The shysters will confuse things and Kern will get off."	- Запутают вас судебные крючки, и Керн вывернется.
Arthur coughed and grimaced from the pain in his chest.	Артур закашлял и невольно поморщился от боли в груди.
"You're talking too much," said Madame Laurent anxiously.	- Вы слишком много говорите, - заботливо сказала мадам Лоран, сидевшая подле Артура.
"It's all right," he said, rubbing his chest.	- Ничего, - ответил он, растирая грудь.
"It will pass."	- Это сейчас пройдёт...
Just then Marie Laurent came in, greatly upset by something.	В этот момент в комнату вошла Мари Лоран, чем-то сильно взволнованная.
"Look at this," she said, handing Dowell the newspaper.	- Вот читайте, - сказала она, протягивая Доуэлю газету.
On page one in bold headlines it read:	На первой странице крупным шрифтом было напечатано: