Голубой горизонт

Он повернулся и быстро направился к той двери, через которую проник в хижину. В этот момент нагой Дориан ворвался в комнату позади него.

— Стража! — закричал Дориан. — На помощь! Сюда! Ко мне!

Кадем ибн Абубакер узнал этот голос и мгновенно развернулся. Это был тот, кого он искал, тот самый мужчина, а не женщина в его одежде. Он прыгнул на Дориана, и тот не успел отреагировать по-настоящему, лишь выбросил вперед правую руку, чтобы отклонить удар. Лезвие разрезало его руку от плеча до локтя. Хлынула кровь, темная в свете лампы, и Дориан снова закричал, а потом упал на колени. Руки бессильно упали, Дориан с отчаянием посмотрел на человека, убивавшего его.

Кадем знал, что его жертва вдвое старше его, и понимал, что именно годы замедлили его реакцию и что теперь Дориан беспомощен. Кадем увидел шанс покончить с ним быстро и нетерпеливо прыгнул вперед. Но ему не следовало забывать о боевой репутации аль-Салила. Когда он наклонился, намереваясь на этот раз ударить прямо в сердце, две стальные руки взметнулись вверх, как атакующие гадюки. И Кадем обнаружил, что его собственная рука, державшая нож, оказалась в классическом захвате.

Дориан вскочил, разбрызгивая кровь из раненой руки, и они закружились на месте. Кадем намеревался разорвать захват, чтобы ударить еще раз. Дориан не менее решительно старался удержать его, одновременно зовя на помощь.

— Том! — пронзительно кричал он. — Ко мне! Ко мне!

Кадем зацепил ногой ногу Дориана и навалился на него, рассчитывая свалить на пол, но Дориан плавно перенес вес на другую ногу, выворачивая державшую нож руку и заставляя натянуться связки и сухожилия. Кадем захрипел от боли и отступил назад под невыносимым давлением. Дориан продолжал напирать.

— Том! — кричал он. — Том, бога ради!

Кадем, пятясь, слегка ослабил давление на свое запястье. Это дало ему достаточно пространства для того, чтобы двинуть вперед бедро и бросить через него Дориана. Он вырвался из захвата, и Дориан полетел через хижину. Кадем ринулся на него, как хорек на кролика, и Дориан только и сумел, что снова схватить руку с ножом, когда падал на спину. Опять они оказались грудь к груди, но теперь Кадем очутился сверху, и разница в их возрасте и военной тренировке начала сказываться. Кадем безжалостно напирал, продвигая изогнутое лезвие к груди Дориана. Лицо ассасина по-прежнему скрывал черный головной шарф. И лишь глаза сверкали над складками ткани, всего в нескольких дюймах от глаз Дориана.

— Ради памяти моего отца, — прохрипел Кадем. От усилий он дышал тяжело. — Я исполняю свой долг.

Всем весом своего тела Кадем давил на свою руку с ножом. Дориан уже не мог сдерживать его. Его собственная рука медленно поддавалась. Острие ножа кольнуло голую кожу его груди и скользнуло сквозь нее, все глубже, глубже… до самой рукоятки.

— Правосудие свершилось! — торжествующе закричал Кадем.

Но крик не успел затихнуть в горле Кадема, как в дверь за его спиной ворвался Том, яростный и могучий, как черногривый лев.

Он все понял с одного взгляда и замахнулся тяжелым пистолетом, который держал в руке; выстрелить он побоялся из страха ранить брата. Стальное дуло обрушилось на затылок Кадема. И тот, не издав более ни звука, рухнул на Дориана.

Когда Том наклонился, чтобы сбросить араба с неподвижного тела брата, в хижину вбежал Мансур:

— Бога ради, что тут случилось?

— Эта свинья напала на Дорри.

Мансур помог Тому посадить Дориана:

— Отец, ты ранен?

Тут оба увидели страшную рану на его обнаженной груди и в ужасе уставились на нее.

— Ясси!.. — выдохнул Дориан. — Займитесь ею…

Том и Мансур повернулись к маленькой фигурке, съежившейся на тюфяке. Они до сих пор даже не замечали ее.

— Ясси в порядке, Дорри. Она спит, — сказал Том.

— Нет, Том, она смертельно ранена…

Дориан попытался оттолкнуть державшие его руки:

— Помогите мне. Я должен позаботиться о ней.

— Я позабочусь о маме. — Мансур вскочил и подбежал к тюфяку. — Матушка! — воскликнул он и попытался поднять ее.

И тут же отшатнулся, глядя на свои руки, покрытые кровью Ясмини.

Дориан пополз по полу, забрался на тюфяк и поднял Ясмини на руки. Ее голова безжизненно качнулась.

— Ясси, прошу, не покидай меня! — Глаза Дориана наполнились слезами отчаяния. — Не уходи, любимая!

Но его мольбы были напрасны: нежный дух Ясмини уже спешил прочь по неземной дороге.

Сару разбудил отчаянный шум. Она поспешила к Тому. Быстрый осмотр дал ей понять, что сердце Ясмини остановилось, никакая помощь ей уже не нужна. Сдержав горе, она занялась Дорианом, который был еще жив, хотя и еле-еле.

По краткому приказу Тома Батула и Кумрах вытащили Кадема из хижины. Веревками из сыромятной кожи они связали ему руки за спиной, обмотав локти и запястья. Потом подтянули к запястьям лодыжки и все связали вместе. Спина Кадема болезненно выгнулась назад. Они надели ему на шею стальной ошейник рабов и приковали преступника к дереву в центре лагеря.

Как только весть о чудовищном злодеянии ассасина разлетелась по лагерю, женщины столпились вокруг него, проклиная убийцу и плюясь в гневе и отвращении: все они любили Ясмини.