Голубой горизонт

Баккат присел у дерева на корточки и разжег небольшой огонь внутри трубки из коры. Он подул в нее с одного конца, и внутри жарко разгорелись угольки. Тогда Баккат растер несколько цветков и листьев винного дерева и вложил в трубку. Когда они начали тлеть, из трубки пошли клубы дыма, обладавшего резким запахом. Баккат встал и, повесив на плечо топор, полез на дерево. Он поднимался быстро, как зеленая мартышка. Под дуплом нашлась подходящая ветка, и Баккат сел на нее. Он вдохнул сладкий запах и прислушался к низкому гудению в глубине дупла. Изучив вход в дупло, отметил место первого удара, потом сунул трубку внутрь и осторожно вдул в дупло дым. Через какое-то время гудение прекратилось — пчелы успокоились и задремали.

Баккат отложил трубку в сторону и, понадежнее устроившись на тонкой ветке, взмахнул топором. Когда от удара ствол дерева вздрогнул, несколько пчел вылетели наружу и загудели вокруг его головы, но дым листьев винного дерева приглушил их боевые инстинкты. Одна или две ужалили Бакката, но он не обратил на них внимания. Быстро проделав квадратную дыру в пустом стволе, он открыл ряды сот.

Спустившись к подножию дерева, он оставил топор и снова взобрался к дуплу с кожаной сумкой на плече. Положив на угли в трубке еще несколько листьев и цветков, он выпустил новые клубы дыма в расширенное отверстие. Когда пчелы опять затихли, Баккат стал по одному доставать соты и осторожно укладывать в сумку. Наконец дупло опустело; он поблагодарил пчел за их щедрость и попросил прощения за свою грубость.

— Вы очень скоро очнетесь от этого дыма, почините свое дупло и сумеете снова наполнить его сладким медом. А Баккат всегда будет вашим другом, он глубоко уважает вас и благодарен вам, — сказал он пчелам.

Спустившись на землю, Баккат вырезал из коры дерева нечто вроде подноса, чтобы положить на него долю птицы, приведшей его сюда. Он выбрал лучший кусок сот для своего маленького друга, зная, что эта птица любит мед почти так же, как он сам.

Собрав свое имущество, он перебросил через плечо ремень раздувшейся сумки. И, в последний раз поблагодарив птицу, попрощался с ней. Как только Баккат отошел от дерева, птица ринулась вниз и сразу начала клевать сочные соты. Баккат некоторое время с улыбкой наблюдал за ней. Он знал, что птица съест все, даже воск.

Баккат помнил легенду о такой птице и жадном бушмене из племени сан, который забрал весь мед и ничего не оставил птице. В следующий раз она привела его к дуплу, в котором пряталась огромная черная мамба. Змея укусила жадного человека, и тот умер.

— Когда встретимся в следующий раз, вспомни, что я все сделал правильно, — сказал Баккат птице. — И пусть Кулу-Кулу оберегает тебя.

На ходу он совал руку в сумку, отламывал кусочки сот и отправлял в рот, урча от наслаждения.

Но через полмили он внезапно остановился у брода через ручей, изумленно уставившись на отпечатки человеческих ног в глине у ручья. Люди, прошедшие здесь совсем недавно, не делали попытки скрыть свой след. И это были сан.

Сердце Бакката подпрыгнуло, как газель. Лишь увидев эти следы, он понял, как истосковался по своему народу. Он с жадностью изучил отпечатки. Здесь прошли пятеро, двое мужчин и три женщины. Один из мужчин был в серьезных летах, другие намного моложе. Баккат понял все это по разнице в походке. И одна из женщин являлась древней старухой, она едва ковыляла на искривленных ногах. Другая пребывала в расцвете сил. Она вела свою семью колонной.

Потом взгляд Бакката упал на последнюю, пятую цепочку следов, и его сердце сжалось от страстного стремления. Эти следы выглядели изящными и очаровательными, как картины художников его племени. Баккат почувствовал, что готов заплакать от их красоты. Он долго сидел перед ними на корточках и рассматривал, пока наконец не очнулся. Мысленным взором он видел девушку, оставившую эти отпечатки для того, чтобы он их нашел. Все инстинкты говорили Баккату, что она очень молода, но грациозна и гибка. Наконец он встал и отправился по ее следу в лес.

На другом берегу ручья он увидел место, где двое мужчин оставили женщин и ушли за деревья, чтобы поохотиться. А женщины начали собирать дикие травы. Баккат видел, где они срывали плоды с деревьев, где острыми палками выкапывали съедобные клубни и корни.

Он шел по следу, оставленному девушкой, и видел, как быстро и ловко она работала. Она не ошибалась, не выкапывала что-то несъедобное, не тратила зря усилий, и Баккату стало ясно, что ей знакомы здесь каждое растение и каждое дерево. Она проходила мимо ядовитых и невкусных, выбирая сладкие и питательные.

Баккат захихикал от удовольствия:

— Какая она умная, эта малышка! Она могла бы всю семью накормить тем, что собрала, перейдя ручей. Какая жена может из нее получиться!

Потом он услышал голоса в лесу впереди, женские голоса, перекликавшиеся между собой во время работы. Один голос звучал музыкально и сладко, как зов иволги, золотистой лесной певуньи.