Голубой горизонт

Но вот «Арктур» налетел на каменные зубцы — и мгновенно застыл на воде, разом превратившись из предмета неземной красоты в груду обломков. Его грот-мачта сломалась на уровне палубы, половина такелажа рухнула вниз. Подводная часть корпуса затрещала и взревела, разваливаясь, и корабль застыл на воде, словно часть рифов. Гранитные рога Обманщика глубоко врезались в его брюхо. Вахтенные, сидевшие на мачте, полетели вниз, как камешки из рогатки, и грохнулись в воду на расстоянии половины пистолетного выстрела от корабля. Остальная часть команды покатилась по палубе среди обломков. Собственные пушки корабля напали на людей, сорвавшись с лафетов при внезапной остановке. Руки, ноги и ребра ломались, как зеленые веточки, черепа лопались, как яйца, упавшие на каменный пол. Команды двух шхун, выстроившись вдоль бортов, со страхом и благоговением взирали на огромные разрушения, причиненные ими «Арктуру», и ошеломление мешало им торжествовать над побежденным врагом.

Мансур подвел свой корабль ближе к отцовскому:

— Что теперь, отец?

— Мы не можем бросить Гая в таком состоянии! — крикнул в ответ Дориан. — Мы должны помочь ему, как сумеем. Я отправлюсь туда на баркасе.

— Нет, отец! — закричал Мансур. — Ты не можешь оставаться здесь. Твой корабль тоже в отчаянном состоянии! Ты должен найти надежный залив у острова Сауда, починить его, пока он не затонул!

— Но как же Гай и его люди? — колебался Дориан. — Что с ними будет?

— Я этим займусь, — пообещал Мансур. — Можешь не сомневаться, я не брошу твоего брата и отца Верити погибать здесь.

Дориан и Батула быстро посовещались, а потом Дориан снова подошел к борту:

— Хорошо! Батула согласен, что мы должны найти надежную стоянку до следующего шторма. Нам нельзя выходить в открытое море в таком виде.

— Я заберу выживших с «Арктура» и поспешу за тобой.

Дориан снова развернул «Месть», и корабль направился к материку.

Мансур передал командование Кумраху и спустился в баркас. Он стоял на кормовой банке, пока гребцы гнали баркас к разбитому «Арктуру». Как только они очутились на расстоянии выстрела от него, Мансур велел гребцам остановиться.

— На «Арктуре»! Со мной здесь хирург! Какая помощь вам нужна?

Над накренившимся фальшбортом появилось красное лицо Корниша.

— У нас много переломов. И мне нужно доставить раненых в лазарет на острове Бомбей, или они умрут.

— Я поднимаюсь на борт! — крикнул Мансур.

Но тут же злобно прозвучал другой голос:

— Назад, грязный мятежный ублюдок!

Сэр Гай одной рукой держался за повисший канат. Вторая его рука была засунута за борт сюртука, служившего подвеской. Он потерял шляпу, на его волосах запеклась кровь, лицо сбоку было сильно оцарапано.

— Если ты попытаешься подняться на этот корабль, я тебя пристрелю!

— Дядя Гай! — крикнул Мансур. — Я сын твоего брата Дориана! Ты должен позволить мне помочь твоим людям!

— Во имя Господа, ты мне никакая не родня! Ты проклятый выродок, соблазнитель и насильник невинной англичанки!

— Но твоим людям нужна помощь! И ты сам ранен! Позволь отвезти тебя и команду на остров Бомбей!

Гай не ответил. Он, шатаясь, добрался по накренившейся палубе до ближайшей пушки. И выхватил из ведра с песком тлеющий фитиль. Это орудие по-прежнему выглядывало сквозь открытую бойницу, но Мансура это не встревожило. Пушка была безвредна. При таком угле наклона палубы снаряд все равно прошел бы мимо баркаса.

— Прислушайся к разуму, дядя! Мы с отцом не желаем тебе ничего дурного! Мы одной крови! Смотри, я безоружен!

Мансур поднял руки, доказывая это.

Но тут его пробрало леденящим ужасом — он понял, что Гай и не собирается стрелять из большого орудия. Вместо этого он схватился за длинную рукоятку «убийцы», притаившегося за фальшбортом в своем подвесе на шарнирах. Это была ручная пушка, предназначенная для отражения атак, когда враги пытались взять корабль на абордаж. Ее заряжали крупной картечью. На близком расстоянии прозвище пушки очень точно описывало ее возможности.

Баркас подошел уже очень близко к борту «Арктура». Гай повернул «убийцу» на него и прищурился, глядя в прицел на Мансура. Ствол пушки тоже нагло уставился на людей в лодке.

— Я тебя честно предупредил, ты, блудливая свинья! — воскликнул Гай.

Он быстро сунул горящий фитиль в зарядник.

— Ложись! — закричал Мансур.

И сам бросился на палубу.

Но команда не успела последовать его примеру, и картечь ударила по людям. Под крики раненых Мансур снова вскочил на ноги. Его рубашку забрызгало мозгами старшины шлюпки, трое убитых упали друг на друга у борта… Еще двое держались за свои раны, пытаясь остановить кровь. Морская вода хлынула сквозь пробитые картечью дыры в обшивке.

Мансур закричал тем, кто уцелел:

— К «Эльфу»!

Матросы изо всех сил налегли на весла. Мансур, стоя на кормовой банке, крикнул Гаю, все еще державшему рукоятку дымящейся пушки:

— Да сгниет твоя черная душа, Гай Кортни! Ты просто кровожадный мясник! Ты убил безоружных людей, пришедших оказать помощь!

На палубу «Эльфа» Мансур буквально взлетел. Он побелел от ярости.