Голубой горизонт

Когда Мансур снял крышку, раздались изумленные возгласы. Верити, глядя сверху, заметила роскошный блеск золота, прежде чем столпившиеся вокруг сундука люди закрыли для нее обзор его содержимого. Тогда она стала смотреть на обнаженную спину Мансура. Его кожа блестела от пота, а когда он наклонился, чтобы взять один из ярких желтых брусков, перед Верити мелькнули медные волоски у него под мышками.

Вид золота ничуть ее не взволновал, а вот тело Мансура — да. Верити ощутила это странное, но вполне понятное тепло в своем лоне, и ей пришлось поскорее вернуться к книге в попытке приглушить его. Но книга не помогла. Тепло и приятные ощущения нарастали.

— Ты становишься бесстыдной и распутной женщиной, Верити Кортни! — чопорно пробормотала она.

Но ее самодовольная улыбка слишком противоречила тону самообвинения.

Мансур с Дорианом достали из трюма «Арктура» пятнадцать сундуков с золотом. Когда их взвесили, оказалось, что в каждом из них, как и говорила Верити, лежало по лакху драгоценного металла.

— Мой отец — человек аккуратный, скрупулезный, — пояснила Верити. — Золото изначально поступало к нему из сокровищниц Омана и Константинополя в виде монет самого разного происхождения и достоинства, а также в виде слитков, мотков проволоки, брусков. Но отец все это переплавлял, и превращал в стандартные бруски весом по десять фунтов каждый, и на каждом ставил свое клеймо со знаком пробы.

— Да, это целое состояние, — пробормотал Дориан, когда пятнадцатый ящик опустили в трюм «Мести». — Мой брат был богатым человеком.

— Не стоит его жалеть, — сказала Верити. — Он по-прежнему богат. Это всего лишь малая часть его состояния. Намного больше хранится в сейфовой комнате консульства в Бомбее. И его ревностно охраняет мой брат Кристофер, который трясется над этими сокровищами даже больше, чем отец.

— Даю тебе слово, Верити: все то, что мы не истратим на борьбу за освобождение Маската от зловещего владычества Зейна, вернется в казну Маската, откуда это золото в основном и украли. Оно принесет пользу моему народу.

— Я более чем верю твоему слову, дядя, но, по правде говоря, меня просто тошнит от этих сокровищ, потому что отчасти и меня можно обвинять в их накоплении, ведь я служила человеку, который ценит золото намного выше человечности.

Когда золото выгрузили, «Арктур» вывели на мель и накренили. После этого работа пошла быстро, потому что у людей уже имелся опыт ремонта «Мести». На этот раз они также смогли воспользоваться опытом капитана Корниша. Он обращался со своим кораблем как с прекрасной женщиной и не скупился на советы и помощь. Дориан все больше и больше полагался на него, хотя по всем правилам капитан считался врагом, военнопленным.

А Руби Корниш оказался еще и пылким поклонником Верити, хотя и на свой простоватый деревенский манер. Он искал любой возможности остаться с ней наедине. На этот раз он застал ее сидящей на черном песке пляжа — девушка делала зарисовки, наблюдая за работой матросов, хлопотавших вокруг наклоненного корпуса «Арктура». Рисунок линей и канатов, протянувшихся над грациозным корпусом корабля, напоминал ей паутину, а контраст между чистыми белыми досками и черными зазубренными камнями зачаровывал.

— Могу я отнять у вас несколько минут, мистрис Кортни?

Корниш остановился перед девушкой и снял шляпу, прижав ее к груди. Верити подняла голову над планшетом для рисования и улыбнулась, откладывая карандаш:

— Капитан Корниш! Какой приятный сюрприз. Я думала, вы меня совсем забыли.

Корниш залился густой краской:

— Я пришел просить вас об одной услуге.

— Вам стоит только сказать, капитан, и я сделаю все, что в моих силах.

— Мистрис, я сейчас не имею нанимателя, поскольку мой корабль захвачен калифом аль-Салилом, а он, как я понимаю, англичанин и ваш родственник.

— Все это немного странно, согласна, но аль-Салил и в самом деле мой дядя.

— Он выразил намерение отослать меня обратно в Бомбей или Маскат. Но я ведь потерял корабль вашего отца, доверенный мне, — упрямо продолжал Корниш. — И, прошу прощения, ваш отец не из тех, кто легко прощает. Он сочтет меня в ответе за все.

— Да, подозреваю, это именно так.

— Мне совсем не хочется объяснять ему потерю корабля.

— Это и вправду может весьма повредить вашему здоровью.

— Мистрис Верити, вы меня знаете еще с тех пор, как были совсем девочкой. Как вы сочтете, ваша совесть позволит вам рекомендовать меня вашему дяде, калифу, в качестве капитана «Арктура»? Думаю, вы знаете, что в сложившихся обстоятельствах я буду предан новому нанимателю. К тому же мне доставит огромное удовольствие мысль о том, что наше долгое знакомство не прервется здесь и сейчас.

Они и вправду знали друг друга много лет. Корниш проявил себя как отличный моряк и верный слуга. И Верити испытывала к нему особую привязанность, поскольку он много раз имел возможность выступать ее союзником. И по возможности укрывал ее от извращенной отцовской злобы.

— Я посмотрю, что тут можно сделать, капитан Корниш.

— Вы очень добры, — хрипло пробормотал он, снова водружая шляпу на голову и отдавая девушке честь.