Голубой горизонт

Дориан знал, что Зейн старше его всего на два года. Сейчас им было за сорок, и время уже сказалось на их телах. В волосах и бородах появились серебряные пряди, талии слегка раздались. Однако их руки и ноги оставались крепкими и гибкими, их движения были плавными, когда бойцы вышли на ринг. И даже легкая хромота Зейна казалась скорее зловещей, чем мешающей. Они были одного роста, но Зейн обладал более плотным сложением, крупными костями, был шире в плечах. С самого детства они оба готовились стать воинами, но до этого дня лишь однажды сталкивались лицом к лицу. Причем это случилось еще в детстве, и с тех пор и они сами, и мир вокруг них изменились.

Они остановились на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Оба молчали, внимательно оценивая один другого. Между ними встал Рахмад. Он держал в руках шелковый шнур, легкий, как паутинка, но крепкий, как сталь. Длина шнура была на пять шагов короче диаметра ринга.

Сначала Рахмад повернулся к Зейну. Хотя он прекрасно знал, что тот левша, тем не менее официально спросил:

— Какая рука?

Не удостоив его ответом, Зейн протянул правую руку. Рахмад обвязал его запястье одним концом шнура. Он был моряком, и узел не мог ни затянуться на руке слишком сильно, ни соскользнуть, но держался надежно, как стальной наручник. Держа другой конец шнура, Рахмад повернулся к Дориану. Дориан протянул ему левую руку, и Рахмад обвязал ее точно таким же способом.

Бойцы оказались связанными между собой: теперь только смерть могла их разделить.

— Посмотрите, где находятся ваши мечи! — приказал Рахмад.

Каждый оглянулся на тот ятаган, что торчал из земли у края ринга за его спиной. Слишком короткий шелковый шнур не позволял им одновременно дотянуться до оружия.

— Начнет эту схватку сигнал горна, а закончит ее только смерть! — напевно выкрикнул Рахмад.

Он сам и четверо старейшин вышли из круга. Воцарилось пугающее молчание. Даже ветер, казалось, утих, и чайки перестали жалобно кричать.

Рахмад посмотрел на горниста, стоявшего на парапете, и поднял руку. Горнист поднес к губам рог. Рахмад резко опустил руку, горн прорыдал, и его голос отдался от утесов. Оглушительный шум обрушился на ринг — все зрители закричали одновременно.

Но ни один из участников поединка не тронулся с места. Они продолжали смотреть друг на друга, и каждый постепенно подтягивал к себе шнур, испытывая его натяжение и силу друг друга; точно так же рыбаки чувствуют крупную рыбу, когда та заглатывает наживку. Ни один не мог дотянуться до ятагана, пока не вынудит противника уступить. Они боролись молча. Вдруг Дориан прыгнул вперед, Зейн отшатнулся, шнур между ними провис. И тут Зейн повернулся и бросился к своему оружию. Дориан мрачно отметил легкую неуклюжесть Зейна, когда тот опирался на хромую ногу. Дориан помчался за ним на расстоянии в две руки. Очутившись в центре ринга, он почти наполовину подтянул к себе шнур. Но он пожертвовал расстоянием. Зейн уже тянулся к рукояти своего ятагана. Дориан обернул шнур вокруг запястья и уперся ногами в землю. Он дернул за шнур, и Зейн от силы рывка развернулся слабой стороной к Дориану. На мгновение он потерял равновесие, и Дориан толкнул его назад и выиграл еще часть шнура, на длину руки.

И тут Дориан потянул по-другому. Он как бы превратил себя в точку вращения, вокруг которой закрутился Зейн. Дориан использовал силу инерции, чтобы заставить Зейна приблизиться к белой полосе пепла, прямо в сторону одного из палачей, ожидавшего с обнаженным мечом. Но когда Зейн, казалось, уже вот-вот вылетит спиной вперед за пределы ринга, он уперся здоровой ногой и остановил движение. Он покачнулся на самом краю линии, подняв небольшое облачко белого пепла, но сумел удержаться внутри круга.

Палач за его спиной уже поднял меч, готовый нанести удар.

Но шнур теперь ослабел, и Дориан потерял преимущество. Он бросился вперед, чтобы ударить Зейна плечом и оттолкнуть на последний ярд, что отделял того от дальнего края кольца.

Зейн видел его маневр и, упершись ногами в землю, выставил плечо навстречу Дориану.

Они столкнулись с такой силой, что дрогнули все до единой косточки в их телах, и застыли, как мраморная статуя, напрягаясь и хрипя. Дориан подвел правую руку под подбородок Зейна, вынудив того запрокинуть голову. Постепенно спина Зейна выгнулась над белой линией, и палач сделал шаг вперед, чтобы встретить его, если тот пересечет кольцо.

Зейн с шипением вздохнул и собрал остатки сил. Лицо у него потемнело и надулось от усилия, но постепенно его спина выпрямилась.

Он на шаг оттолкнул Дориана.

Шум вокруг теперь стоял невообразимый. Тысячи голосов слились воедино, а воины Бешвайо начали пританцовывать и колотить по щитам. Ураган звуков обрушивался на ринг. Зейн, пользуясь своим превосходящим весом, понемногу сумел подвести плечо под мышку Дориана, а потом резко толкнул вверх. Он почти оторвал ноги Дориана от земли и вынудил ослабить давление. Босые ноги скользнули по пыли, и Дориан отступил на ярд, потом на другой. Он всеми силами сопротивлялся давлению Зейна.