Гонитель

Тут-то и начинается самое важное! – стряхнув пепел себе на ноги, Плант многозначительно поднял палец. – Сидело Зло у себя в яме, копило неспешно грехи людские и скучало. В своей победе оно не сомневалось, но терпение – явно не его конек. Поскольку по условиям пари вмешиваться напрямую Зло не имело права, оно придумало лазейку – гениальную с юридической точки зрения. Взяло да и разделило себя на четыре части в соответствии с доминирующими грехами, дав каждой имя: Люцифер – гордыня, Сатанаэль – ненависть, Ма’Амон – жадность и Ашмедай – похоть. Поскольку формально любая из этих четвертей не была изначальным Злом, а являлась лишь его производным, они смогли слегка сжульничать: пробив множество тоннелей между нашим миром и преисподней, они смотрят на нас, словно через подзорные трубы, и выглядывают тех, кто удовлетворяет их критериям. И предлагают им сделку – как же без сделки, если речь о демонах? Условия всегда просты: человек клянется в верности новому господину, а ему отсыпают немножко могущества, которое он может увеличивать, совершая еще больше зла. И все остаются довольны! Люди получают силу, богатство и власть, утопая в грехах, а четыре архидемона, довольно потирая ручки, смотрят, как чаша на весах Армагеддона всё быстрее опускается вниз. И только от нас, людишек, зависит, насколько быстро этот день настанет. Компренде, амиго?

Эффект от колдунства Планта начинал проходить, и я почувствовал вновь накатывающую усталость.

– Неплохая сказка на ночь, – зевая, отметил я, – только проясняет очень мало. А еще непонятно, зачем мне вы. Я – ничей, сам по себе мальчик, свой собственный. Нет, за приют – спасибо, честно говорю. И Маришке, что вытащила меня из западни не один раз, – тоже. Но чего более?

– Уже было сказано, что в покое тебя теперь не оставят, – закатив глаза, Плант прикурил вторую сигарету от первой. – Когда демоны прознают о том, что ты кровный гонитель, на тебя начнется натуральная охота. Об иезуитах, которые своей бюрократией самого Люцифера обратно в ад загонят, я вообще молчу.

– И кто же будет трезвонить всем вокруг о том, что я – этот самый кровный гонитель? Иаков, который иезуит, об этом не знает. Остаетесь только вы. Получается, будете меня шантажировать?

– Дурья твоя башка, – очкастый постучал указательным пальцем мне по лбу, отчего в голове зазвенело. – Думаешь, после того сольного выступления, что ты устроил пару дней назад, в стране останется хоть один демон, не знающий в лицо нового гонителя?

– Какое еще выступление? – я напрягал память, как мог, но в голову упорно ничего не приходило. Хотя, если задуматься, есть один немалый пробел – между тем моментом, как я вогнал нож в грудь демону, и моим пробуждением здесь, в подвале. Какой же я недоумок! Первое, что надо было спросить, – как я здесь вообще оказался, а не слушать про каких-то там архидемонов.

– Что, правда ничего не помнишь? – дернул уголком губ Плант.

– А вы, получается, в курсе? Что я натворил? – отчего-то я был уверен, что ответ мне не понравится.

– Ты немного вспылил. Но об этом потом, – Плант выставил руку, предотвращая дальнейшие вопросы. – Обещаю, всё тебе расскажем. А пока я хочу добиться ответа: рассчитывать ли нам на тебя?

– Зачем я вам сдался-то? – скривив лицо от прострелившей голову боли, спросил я. – Что, мало этих самых гонителей в мире? Найдите еще! С деньгами, насколько я понял, проблем у вас нет, ориентируетесь во всех этих демонических перипетиях вы отлично. Вот и вперед, к новым свершениям! А я домой хочу. И на работе меня, небось, заждались. Как-нибудь разберусь со своей жизнью.

– Ничего у тебя не получится. Однажды, сладко заснув в своей загаженной кровати, ты просто не проснешься.

– Это угроза?

– Констатация факта. Я, как и ты, кровный гонитель. И знаю, через какое дерьмо тебе предстоит пройти. Другого гонителя найти невозможно. По той простой причине, что их больше нет. Поверь, мы искали, задействовав такие ресурсы, что тебе и не снилось. Но всё было зря, пока ты сам не упал мне на голову, как птичий помет.

Самым краешком своего измученного сознания я смутно подозревал, что зла он мне не желает и действует из лучших побуждений. Наверное. Быть может, я просто устал и не мог адекватно воспринимать действительность, но мне захотелось ему поверить. А еще – очень клонило в сон.

– Красиво говоришь, поэтично. И что мне надо будет делать? Разъезжать на «Шевроле-Импала» и отстреливать демонов из освященного дробовика?

– Точно! – Плант несколько раз щелкнул пальцами. – Посмотрел я тот сериал про нечисть. Музыка – отлично, авто – не хуже, всё остальное – бред пьяного наркомана.

– Но за музыку можно многое простить.

– Здесь, пожалуй, соглашусь. А то, чем ты будешь заниматься в дальнейшем, тебя пока волновать не должно. В ближайшие дни ты будешь много спать, видеть неприятные сны, потеть и ходить под себя. Последнее – опционально.

– Откуда столь мрачный прогноз? – еще раз широко зевнув, я накрылся одеялом.