Гори оно ясным пламенем

Не слишком ли много говорят о нас книжки, прочитанные в глубоком детстве и накрепко прикипевшие внутри?

Так, что уже не вспомнишь сюжет – только чувство перевернувшегося смысла: незначимости времени, но важности поступков, реакций и жестов. И – как тебя перекинуло из раннего вечера сразу в рассвет.

То что надо. Отвратительно. Продолжу завтра.

Захлопываю ноутбук, тру глаза. Прикасаюсь тыльной стороной ладони ко лбу – сердце решительно срывается в свободное падение. Хорошо, что я знаю, где у Кости хранится градусник. В одном из ящиков комода, полностью занятом всякими медицинскими прибамбасами. Правда, в остальных ящиках тоже хранится всё что угодно, только не бельё.

Яростно стряхиваю столбик ртути. Сажусь на кровать. Загоняю холодное стекло под мышку через ворот футболки и, стискивая пальцы, считаю про себя… Сбиваюсь. Пять минут – слишком долго.

Если меня засосёт в сеть – буду ли я помнить хоть что-то от себя реальной?

Тридцать семь и три.

Набираю номер два на быстром дозвоне.

– Эрик… меня кто-нибудь слышит, кроме тебя?

– Доброе утро, Танечка! Нет.

– У меня температура. Небольшая, но ты сказал следить… Вряд ли, конечно… Но… что будет дальше?

Он не издаёт ни звука секунды три. Потом спокойно и будто снисходительно спрашивает:

– Ты хорошо встряхнула градусник?

– Да.

– Попробуй положить его в холодную воду.

– Эрик. Я всё сделала правильно. Что будет дальше?

– Мой план Б! – оживляется. – И гори оно ясным пламенем!

– Сколько у меня… осталось времени?

– У тебя полно времени! Столько же, сколько и раньше! – Бегает по офису и возится, придвигая к себе какой-то тяжёлый предмет по твёрдой поверхности. – А у меня – не очень: надо подготовиться.

Да что с ним такое! Он же никогда не смягчает реальность, говорит как есть. Или вообще ничего не говорит.

Робот-пылесос выкатывается из-под кровати и старательно проходится щёточкой по подошвам моих тапочек.

На том конце провода сначала что-то падает, а потом тренькают струны.

– Эрик, алло! Что там у тебя?

– А… балалайка!

– В смысле гитара?

– Обижаешь! Балалайка! – он проваливается куда-то далеко от телефона и начинает наигрывать «Смуглянку» – действительно, на балалайке. Но бросает на полпути и провозглашает в трубку: – Танечка! Готовься, мы отправляемся на бал! Послезавтра! Ага! Уверен, такого ты никогда не видела!

Я хватаюсь за голову.

Если Эрик свихнётся по-настоящему, мы всё равно этого никогда не заметим. На бал… И зомби-апокалипсис вместо кареты в тыкву.

8

– Женщина в красном! – объявляет Костя, энергично завязывая галстук абсолютно непостижимым узлом. – Обалдеть.

Уже почти свободно шевелит оперированной рукой. И когда этот его костюм успел переехать ко мне в квартиру, интересно? Конечно, шкаф здесь всегда полупустой и в него логично начала вытесняться новая реальность…

Разглядываю себя сзади и одновременно трогаю лоб. Температура у меня спала на второй день, но Эрик сказал, что это может быть ненадолго и не стоит расслабляться.

– Костя, слушай… это платье висело без дела лет пять… Мне оно… уже, может, не по возрасту?

Вижу в зеркале, как он искоса окидывает меня взглядом, качает головой и диагностирует:

– Предменструальный синдром. Не страшно.

– Лечится шоколадками? – воодушевляюсь я.

– Вообще-то нет… Пойдём уже!

И в его интонации, выражении лица и позе – столько обезоруживающей брутальности… Не той, что сносит всё на своём пути, – из какого-нибудь фильма, снятого мужчинами для мужчин. А брутальности, размешанной с приличной долей инь. Такой, какая только и может существовать на границе контакта между нами. Чтобы восприниматься, чтобы откликаться, но – отличаться тоже.

А у меня, если совсем уж честно признаться, всегда была фоновая потребность делать что-то вроде… стирать планеты с лица Вселенной. И не было человека, который, если бы уж я дорвалась, действительно смог бы меня остановить. Кажется, теперь он появился. Вдохновляющее равновесие. И неизвестность впереди. Главное – не забыть козу.

С усилием запихиваю всё нужное в маленькую сумочку.

– Так… Эрик мне ничего не рассказал. Куда мы идём? Не развлекаться же?

– Отчётное мероприятие благотворительного фонда «Мост спасения». На деле это ключевая ячейка всей сети на нашей территории.

– О… а… какой нашей?

– Российской Федерации. Не страшно. Мы хорошо подготовились.

И направляется к выходу из квартиры.

– Костя! Стой. Подготовились к чему?!

– К плану Б. Мы опаздываем. Пойдём, пожалуйста.

***

Из машины Эрика мы выпадаем прямо в холл. Шикарный отель в самом центре – с чёрными мраморными колоннами, светильниками из дворца, огромными картинами, расписанным потолком и растениями в позолоченных кадках.

– Пе-трос… – читает по слогам девушка на ресепшен. – А, вы от армянского культурного центра?

– Петерс! – возмущается Эрик. – Я что – похож на армянина?