Горькая трава полынь. Книга первая

Там, где вчера на груди была страшная рана, окруженная черными язвами и нарывами, сегодня распустился алый цветок, раскинув свои нежные лепестки прямо на сердце. Тонкие листья и усики поднимались на плечо, складывались в сложный узор, оплетая всю руку и заканчиваясь на широком запястье.

Протяжно выдохнув, Элладриил дотронулся до цветка пальцами, обвел контур лепестков и погладил шрам от стрелы, совпавший с сердцевиной. Закрыв глаза, он накрыл ладонью цветок и с улыбкой прошептал:

— Она моя… Моя. Манэльдор, — резко развернувшись и пронзая целителя возбужденно-сверкающим взглядом, воскликнул Элл.

— Она чужая жена, Владыка, — мрачно напомнил Манэльдор, сложив губы в горькой усмешке. — Она жена маршала Аххада.

— Она. Моя, — прорычал Элладриил, убирая ладонь. — Ты это видишь? Ты знаешь, что это значит?

— Это ошибка, — устало сгорбился целитель. — Вам обоим не стоило этого делать, Владыка.

— Ошибка? — Элл повернулся к зеркалу, глядя своему отражению прямо в глаза. — Сердце никогда не ошибается. Это ты и я можем сомневаться, заблуждаться, лгать себе и убеждать в своей мнимой правоте других, а оно, — повелитель прикоснулся рукой к сердцу, — оно никогда не обманет и не предаст… Надо только научиться его слушать. Олли — моя избранная. И я заберу ее.

— Вам никто ее не отдаст, — Манэльдор сдвинулся с места, направляясь к Владыке. — По закону, хэри Олвэ — супруга герцога Оттона, и вас не поймут ни люди, ни эльфы.

— Мне наплевать, — воскликнул Элл. — Посмотри на меня, — гордо расправил спину эльф.

Манэльдор сокрушенно покачал головой. Владыка походил на безумца: обнаженный, с ног до головы перепачканный кровью, с алым цветком на груди и горящим упрямством во взгляде.

— Я жив благодаря ей, — голос Элла низко осел и теперь звучал скрипуче и излишне резко. — Она приказала мне что-то выпить, — схватив с тумбочки испачканный стакан с остатками красной жидкости, Владыка ткнул им Манэльдору в грудь. — Это.

— Это что, кровь? — понюхав содержимое, с ужасом посмотрел на Элла целитель. — Вы пили ее кровь?

— Я не знаю. Я ничего не видел в темноте, — покачал головой Владыка. — Но только после того, как я это выпил, тело стало гореть огнем, словно по венам бежал расплавленный свинец. А потом… — мужчина запнулся и вздохнул: — Не важно. Важно то, что я совершенно здоров. Она спасла мне жизнь.

— Жизнь вам спас Амир, когда в Ойленоре остановил действие яда, — сердито выкрикнул Манэльдор. — А на ноги мы бы и сами вас подняли. Не так быстро, конечно…

— Амир, — лицо Элла озарила счастливая улыбка. — А где Амир?

— У себя, наверное, — пожал плечами Манэльдор.

— Я должен его увидеть, — хватая халат, стал одеваться Элл. — Мне нужно все ему рассказать.

— Дайте мальчику отдохнуть, — возмущенно бросил пожилой эльф в спину собирающегося покинуть комнату Владыки. — Он неделю сидел у вашей постели без сна и отдыха.

Элл лишь сердито отмахнулся, даже не расслышав справедливого упрека. Ноги его сами собой несли к покоям Амира и сердце радостно колотилось в груди, предвкушая встречу. Вот кто поймет его без слов и будет искренне радоваться его счастью. Вот с кем можно поговорить обо всем, что сейчас творится в душе.

Нетерпеливо толкнув запертую дверь, Элл удивился неожиданной преграде, возникшей на пути его желаний, а потом резко постучал, громко выкрикнув:

— Амир, это я, открой.

Тишина в ответ неожиданно отозвалась в сердце ноющей пустотой, и Элл стал колотить в двери, как ненормальный. Он задыхался, словно в один миг кто-то перекрыл ему воздух, лишил покоя и уверенности в себе. Такая острая болезненная необходимость видеть Амира, знать, что с ним все хорошо, и просто услышать его голос.

— Амир, открой. Амир.

— Что вы делаете, Владыка? — Манэльдор изумленно уставился на светлого повелителя, собирающегося вынести магией двери.

— Не знаю… — отрешенно протянул эльф, приходя в себя.

Раздался звук отодвигаемой щеколды. Дверь распахнулась, и на пороге возник бледный, взъерошенный и завернутый в одеяло Амир.

— Амир, — со стоном выдохнул Элладриил, хватая мальчишку и заключая его в свои объятия. — Амир… — снова повторил он, глупо улыбаясь в его темную макушку и чувствуя, как по телу растекается такое блаженное тепло, что начала кружиться голова.

— Ты выздоровел, — шепот Амира теплым дыханием согрел грудь Элла, и сердце Владыки захлебнулось в восторженном ликовании, переходя на неистовый грохот.

— Выздоровел. И хотел сказать тебе спасибо.

— Не за что, — Амирэль отчаянно кусала губы, из последних сил пытаясь не разрыдаться. Как же хорошо было стоять вот так — прижимаясь лицом к широкой груди любимого мужчины. Словно в целом мире не было никого, кроме них двоих…

— Есть за что, — виновато улыбнулся Элл. — Манэльдор мне все рассказал. Извини за то, что разбудил. Не знаю, что на меня нашло, но мне так нужно было тебя увидеть…

— Все нормально. Я уже проснулся, — качнула головой Ами, делая судорожный вдох.

— Тогда, может, позавтракаешь со мной? — немного отстранился Элл, пытаясь заглянуть в опущенное лицо парнишки. — Я такой голодный, словно лет сто ничего не ел.