Горная тропа

Рассветный хмель
Над синей тьмой,
Моя свирель
Да жребий мой,—

Да гордый ум
Вне смертных уз,
Да прихоть дум —
Вот весь мой груз!

Простор валов,
Их зыбкий снег —
Мой верный кров
И мой ночлег…

Все — свет, покой
В моем кругу,
И дым людской
На берегу!

ПЕСОЧНЫЕ ЧАСЫ

Текут, текут песчинки
В угоду бытию,
Крестины и поминки
Вплетая в нить свою…

Упорен бег их серый,
Один, что свет, что мгла…
Судьба для горькой меры
Струю их пролила…

И в смене дня и ночи,
Скользя, не может нить
Ни сделать боль короче,
Ни сладкий миг продлить…

И каждый, кто со страхом,
С тоской на жизнь глядит,
Дрожа над зыбким прахом,
За убылью следит,—

Следит за нитью тонкой,
Тоской и страхом жив,
Над малою воронкой
Дыханье затаив!

РАЗДУМЬЕ

Жизнь мельницы в движенье вихрь приводит,
     А смертный жребий — боль…
Блажен, кто в ней, служа судьбе, находит
Свой скудный хлеб и соль!

Весь мед цветка в свой дом пчела уносит,
     А цвет души — любовь…
Блажен, кому она свой трепет бросит
В пустынный дух и кровь…

Над бездной ночи властвует зарница,
     А сердцем правят сны…
Блажен, блажен, чья полночь осенится
Сверканьем их волны…

Пучину вод приход весны вскрывает,
     Глубь мира — горечь дум…
Блажен, кто снег познанья призывает
На праздный жар и шум!

В ГОРАХ

Спят вечные горы… И немы
Их выси… И строен их ряд…
Лишь ярко их снежные шлемы,
Забрала и копья горят…

И молкнет в лазурном их дыме
Весь трепет долинный и гул…
И полдень, раскрытый над ними,
В их раме зубчатой уснул…

Лишь плавно, цепляясь за кручи,
Где строит свой храм тишина,
Плывут, чередуются тучи,
Как звенья их белого сна…

И в область томленья и пени,
К nopory тревоги людской
Нисходят их строгие тени,
Их светлая тишь и покой…

И в мире бессменной недоли
Я снова молюсь бытию,
И клятву безропотной боли
Безмолвным вершинам даю…

DEO IGNOTO [7]

Памяти Н. Л. Тарасова

Жертву живую
Ведут к алтарю…
В сумрачном храме
Не я ли горю!

Грозно мелькает
Сквозь жертвенный дым
Древняя жрица
Со взглядом седым…

Тянется к жертве
Костлявой рукой —
Горестный камень
Ждет крови людской!

Мечется пламя
И блещет, дрожа,
Алым пыланьем
На стали ножа…

В храме пустынном
Безмолвен и строг,
Каменноликий,
Неведомый Бог…

Зарево Смерти
Над зыбким огнем
Красной улыбкой
Пылает на Нем…

Жребий свершился,
И глухо легла,
Жизнь замыкая,
Великая мгла…

Смерклось, и в храме
Таинственно пуст
Жертвенный кубок
У каменных уст!

КАРУСЕЛЬ

В час пустынный, в час метели,
В легком беге карусели,
     В вихре шумном и лихом,
В вечер зимний, в вечер серый,
Мчатся дамы, кавалеры,
     Кто — в карете, кто — верхом…