Город Великого Страха

— Наверно, сегодня вечером начнутся. Или завтра.

— Хочешь, поспорим!

— Давай.

— Двадцать пять центов!

— Идет.

— Проиграешь, Роу.

— Заткнись. Я сейчас совсем разволнуюсь. Всего два дня. Наверное, сегодня вечером начнется.

ГЛАВА 10

Но ни в тот вечер, ни на другой день не началось. И через два дня, и через три тоже ничего не произошло. Розмари двигалась осторожно, ходила легкой походкой, чтобы не потревожить то, что, возможно, уже зародилось внутри нее.

Поговорить с Гаем? Нет, это подождет.

Все подождет.

Она готовила, убиралась, ходила по магазинам, стараясь даже дышать осторожно. Как-то утром заглянула Лаура-Луиза и попросила ее отдать свой голос за Бакли. Розмари согласилась, только чтобы отвязаться.

— Давай мне мои двадцать пять центов, — потребовал Гай.

— Заткнись. — Она хлопнула его по руке.

Розмари записалась на прием к гинекологу и пошла в четверг, 28 октября. Его звали доктор Хилл. Розмари обратилась к нему по совету своей подруги Элизы Данстон, которая уже дважды прибегала к услугам этого доктора и чуть не молилась на него. Его приемная находилась на Западной Семьдесят второй стрит.

Доктор Хилл оказался моложе, чем предполагала Розмари (ему было примерно столько же лет, сколько Гаю, если не меньше), и он немного походил на доктора Килдэйра, которого показывали по телевизору. Доктор Хилл понравился Розмари. Вопросы он задавал не спеша, заинтересованно, а осмотрев ее, направил в лабораторию на Шестидесятой стрит, где сестра взяла кровь из правой руки.

Доктор Хилл позвонил на следующий день в половине четвертого.

— Миссис Вудхаус?

— Доктор Хилл?

— Да, поздравляю.

— Правда?

— Правда.

Улыбаясь, глядя мимо телефона куда-то вдаль, она присела на край кровати. Правда, правда, правда. Правда.

— Вы слушаете?

— Что я теперь должна делать?

— Ничего особенного. Придете ко мне в следующем месяце. Купите и начинайте пить таблетки «Наталина». По одной в день. И еще заполните несколько бумаг, которые я вам пришлю. Это для больницы. Чем раньше заказать место, тем лучше.

— Когда это произойдет?

— Если последний раз менструация у вас началась 21 сентября, тогда выходит 28 июня.

— Как не скоро.

— Действительно. Ах да, вот еще что, миссис Вудхаус. В лаборатории хотели бы еще раз взять анализ крови. Не могли бы вы заехать туда завтра или в понедельник?

— Да, конечно, — согласилась Розмари. — А зачем?

— Сестра взяла меньше, чем нужно.

— Но я беременна, правда ведь?

— Да, это они проверили. Но я обычно прошу сделать еще и другие анализы — сахар в крови и так далее, — а сестра не знала и взяла кровь только для одного анализа. Не о чем беспокоиться. Вы беременны. Даю вам слово.

— Хорошо. Зайду к ним завтра утром.

— Адрес помните?

— Да, у меня осталась бумажка.

— Я отправлю по почте бланки, и давайте встретимся с вами, скажем, в последних числах ноября.

Они договорились, что Розмари придет 29 ноября в час дня. Но трубку она повесила с ощущением, что что-то не так. Сестра в лаборатории, казалось, точно знала, что ей следует делать, и в том, сколь небрежно говорил о ней доктор Хилл, было что-то подозрительное. Неужели они опасаются, что произошла ошибка, перепутались пробирки с кровью и их неправильно надписали? Неужели еще может оказаться, что она не беременна? Но разве доктор Хилл прямо не сказал бы ей об этом? Он бы не был столь категоричен.

Розмари попыталась отогнать от себя эти мысли. Конечно же, она беременна, иначе и быть не может, ведь уже такая большая задержка. Она пошла на кухню, где на стене висел календарь и в квадратике на завтра написала: «Лаборатория», а на 29 ноября — «Доктор Хилл — 13.00».

* * *

Когда вернулся Гай, она, не говоря ни слова, подошла к нему и вложила в руку 25 центов.

— Зачем это? — удивился он, а потом сообразил. — Это же великолепно, золотко! Просто чудесно! — Он взял ее за плечи и дважды поцеловал, а потом запечатлел и третий поцелуй.

— Правда же.

— Великолепно. Я так счастлив.

— Папа.

— Мама.

— Послушай, Гай, — она вдруг серьезно посмотрела на него. — Пусть это будет новое начало, ладно? Давай теперь будем откровенны друг с другом, давай все обсуждать вместе. Потому что между нами не было доверия. Ты был настолько увлечен пьесой и этой пробной серией да и вообще тем, как все у тебя складывается… Я не хочу сказать, что ты не имел на это права, вовсе нет, было бы противоестественно, если бы ты оставался равнодушен. Но из-за этого я уехала в коттедж, Гай. Чтобы самой разобраться, что у нас с тобой не так: нам не хватало и не хватает откровенности. Мне тоже. Ничуть не меньше, чем тебе.

— Ты права. — Держа ее за плечи, он серьезно посмотрел ей в глаза. — Ты права. Я тоже это чувствовал. Но, вероятно, не столь остро, как ты. Я так чертовски эгоистичен, Роу. Вот в этом-то все дело. Наверное, именно из-за этого я и выбрал такую идиотскую маразматическую профессию. Но ты же знаешь, я все равно люблю тебя. Действительно, Роу. Я постараюсь сделать так, чтобы теперь это было заметно, богом клянусь, я постараюсь. Я буду откровеннее самого…

— Моей вины здесь не меньше, чем…