Госпожа Лафарж. Новые воспоминания

«В начале той зимы моей руки попросил г-н де Л***; не могу передать глубокого волнения, которое я ощутила, когда моя тетушка, г-жа фон Мартенс, действуя по его поручению, донесла до меня эти первые обращенные ко мне слова любви. Во мне пробудились новые силы, сердце мое забилось быстрее, глаза засветились жизнью, лицо засияло; я была польщена, я была признательна, и, хотя у меня не было желания выходить замуж за г-на де Л***, я, тем не менее, восприняла его как провозвестника великого счастья, о котором грезила. Господина де Л*** я видела всего пару раз, он был молод и красив, чудесно пел и был очень любезен. Думаю, скажи он мне шепотом, что любит меня, вместо того чтобы во всеуслышание сказать об этом моей тетушке, я приняла бы его предложение; однако о своих чувствах он заявил настолько приличествующим образом и опоэтизировать их было настолько невозможно, что я не могла решиться вступить в реальную жизнь, пока не расцветут и не увянут некоторые из моих иллюзий. Мне казалось, что это означало бы пропустить самые прекрасные страницы в книге моей судьбы, торопясь добраться до ее последней страницы, и не хотелось узнавать, что будет в конце, не ознакомившись с началом».[25]

Как видите, вся роковая судьба Мари Каппель заключается в этих словах: в открытом бунте против общественных условностей, в борьбе с которыми мужчина, обладающий деньгами или гениальностью, порой может побеждать, но женщина неизбежно должна потерпеть поражение.

Однако, прежде чем отметить ее знаком несчастья, Провидение приберегло для несчастной Мари Каппель еще несколько светлых дней. Но не стоит завидовать ей, дней этих было совсем немного. Госпожа де Баланс, которая в 1792 году приютила у себя бабушку, в 1834 году приняла у себя внучку. Господин де Баланс, пройдя долгий жизненный путь и усыпанный заслуженными почестями, уже скончался, и немного домов в ту эпоху могли похвалиться таким полным благополучием, какое являл собой дом г-жи де Баланс.

Мари Каппель приняли там, как дочь; для нее заранее приготовили очаровательную комнату, купили замечательное фортепьяно и в качестве служанки поместили подле нее добрейшую старушку, в шестнадцать лет видевшую г-жу Коллар.

Вот почему Мари признается, что была счастлива в этом доме, где, тем не менее, ей приходилось восходить, как сказал Данте, по лестнице чужой.

И в самом деле, главой семьи к этому времени стал зять г-жи де Баланс, муж ее старшей дочери, милейший маршал Жерар, которого все мы знали как человека, с величайшей скромностью носившего одно из самых прославленных имен Империи и один из самых храбрых и самых преданных ей мечей. Я часто виделся с ним в дни Июльской революции, позднее мне довелось пару раз вновь увидеться с ним, когда он занимал министерский пост, и посчастливилось спасти с его помощью жизнь и честь сыну человека, который был его товарищем по оружию и, подобно ему, гордо носил свое не дворянское имя.

В этом доме жизнь Мари, окруженной аристократической роскошью, в которой она так нуждалась, протекала тихо и спокойно. Утром, пока г-жа де Баланс еще спала, Мари музицировала на фортепьяно и брала уроки пения. В полдень, когда в спальню г-жи де Баланс впускали свет, Мари входила к ней и завтракала подле ее постели. День был занят приемом гостей и прогулками в лесу, вечер проводили по-семейному и без конца музицировали.