Госпожа Лафарж. Новые воспоминания

Справа от Боссюэ — Фенелон! Звезда Камбре, благородное сердце, добрый и блестящий ум, душа апостола и святого, имя, благословляемое и почитаемое всеми… Фенелон, который из заблуждения творит славу и слава которого пламенем костра поднимается к небу…

А слева от Фенелона, что это за маленький томик, страницы которого открываются словно сами собой? … О, это прекраснейшая из прекрасных, очаровательная, восхитительная, обожаемая, добрейшая, несравненная… Я уже называла ее: это г-жа де Севинье, со всем блеском своего остроумия и своих добродетелей, всей своей природной доброжелательностью и неисчерпаемым духом материнской любви.

Чуть дальше, в золоченых переплетах, тома форматом в двенадцатую долю листа — это Корнель, поэт-полубог, бессмертный творец «Сида», который первым стал живописать героев и сверхчеловеческие страсти…

Я слышу и голос Расина, равного божественному Рафаэлю художника, изображавшего возвышенную любовь, поэта-чародея, каждый стих которого — нота, каждая нота — мелодия.

У их ног — несчастный Жильбер, обездоленный поэт, которого вдохновляла нищета и музой которого был голод!

Но вот передо мной Монтень! Милый ворчун, мятежный философ, глубокий моралист, обладающий таким ясным здравомыслием и таким твердым разумом, что даже в причудах его язвительного остроумия проглядывает наставительная мудрость.

А кто это там у моего изголовья? О, это два моих любимца… Лафонтен! Возвышенный и бесхитростный добряк, столь находчивый и столь простодушный, обладающий при этом такой живостью ума, что он щедро оделяет ею самого жалкого из своих зверей… Мольер! Более удачливый, чем афинский киник, он находит человека… останавливает его… помещает ему в сердце свой фонарь и заставляет всех смеяться над тайнами, которые его самого заставляют плакать.

* * *

В юности учатся, в старости забывают. Эпоха учебы — это время, когда каждый росток цветет, чтобы далее в жизни давать семена. Учеба — это не только развлечение, она посвящает нас в тайны высшего существования. Привычка занимать душу, оставляя в покое тело, отделяет мысль от материи, упражняет и обогащает наши самые благородные способности, смягчает ожидание смерти и все яснее открывает нам различие в природе двух сущностей, которые соединяет в нас жизнь.