Государственная Дума Российской империи, 1906–1917 гг.

Статья 87, как известно, дает право Совету министров проводить с утверждения верховной власти спешные меры, требующие одобрения законодательных палат, в том случае, когда потребность в такой мере возникает во время перерыва занятий Госдумы. Вопрос о совершенно произвольном и неправильном применении правительством статьи 87 Основных законов оппозиция поставила еще при обсуждении указа от 9 ноября. Между осенней и весенней сессиями 1908–1909 гг., когда Госдума значительно изменила временные штаты Министерства путей сообщения, правительство настояло на отклонении штатов в думской редакции Госсоветом, а во время рождественского перерыва провело эти штаты в порядке статьи 87 Основных законов 20 января 1909 г., немедленно после открытия весенней сессии, кадеты внесли запрос по поводу этого издания.

В запросе указывалось, что статья 87 может быть применена лишь в случаях чрезвычайной необходимости, во время продолжительных перерывов в сессиях законодательных палат. «Превращение предоставленного исполнительной власти полномочия в возможность нарушать явно выраженные законодательными палатами стремления и вводить в жизнь такие временные законы, кои должны быть отвергнуты законодательными палатами, является явно противозаконным злоупотреблением такого полномочия и действием незакономерным»². В запросе указывалось далее, что временные штаты были проведены вопреки постановлению Думы и в явное нарушение закона, предоставляющего Совету министров право издавать вызываемые неотложной необходимостью законы лишь в моменты перерыва между сессиями Думы, но не во время простой кратковременной отсрочки ее занятий. Как это установилось в практике Госдумы, запрос был передан в комиссию, пролежал там несколько месяцев без движения, а затем, ввиду враждебного отношения к запросу большинства, чтобы не создавать отрицательного прецедента, был снят.

Снимая запрос от имени подписавших его, А. И. Шингарев выяснил мотивы этого шага в заседании комиссии по запросам 19 ноября 1909 г.: «Заявление № 50 снимается из нежелания создавать обратный прецедент согласия Госдумы на тот способ применения 87 ст., который имел место в январе нынешнего (1909) года»³.

Это безнаказанное применение статьи 87 в случаях, явно несогласованных со смыслом и духом статьи, придало, вероятно, немало смелости П. А. Столыпину при применении статьи 87 к проекту земства в шести западных губерниях (см. ранее).

Для нас представляет интерес реакция Думы как правового органа на нарушение правительством закона. Рассмотрим ситуацию. В виде протеста против действий Столыпина А. И. Гучков отказался от поста председателя Госдумы, а 15 марта, в день открытия заседания Думы, было внесено четыре запроса: октябристами, прогрессистами, фракцией народной свободы и социал-демократами. Все эти запросы разнились только своими резолютивными частями, но все они признавали наличие нарушения статьи 87 Основных законов, ввиду отсутствия чрезвычайных обстоятельств, вызывающих необходимость принятия такой меры, и других, указанных в законе, условий. Октябристы запрашивали: чем руководствовался председатель Совета министров, представляя на высочайшее утверждение проект указа о введении земства в шести западных губерниях. В запросах же других фракций было прямо указано на явную незакономерность деяний П. А. Столыпина⁴.