Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников. Монголия XVII — начала XX века

Ситуация стала существенно меняться во второй половине XIX в., когда деловые отношения в стране стали активно развиваться из-за того, что контроль Цинской империи над Северной Монголией существенно ослаб — как, соответственно, и ограничения в отношении торговли монголов с иностранцами. Ряд городов и местностей на территории Монголии стали настоящими центрами международной торговли. По воспоминаниям М. И. Боголепова и М. Н. Соболева, посетивших Монголию в составе торговой экспедиции в 1910 г., в определенные периоды торговая активность так возрастала, что численность населения в городе на это время увеличивалась вдвое за счет приезжих торговцев, окружающих его своими юртами. При этом предметом торговли становились не только произведенные или привезенные товары, но даже и довольно специфические объекты: так, приезжие «торговцы» собирали в степи аргал и продавали его жителям города, которые в другое время сами его собирали; также в это время возрастало число женщин-монголок, торговавших собой, т. е. занимавшихся проституцией[397].

Особенности правового регулирования экономических отношений в империи Цин в этот период по-прежнему в значительной степени ограничивали свободу купли-продажи[398]. Так, монголы не принимали от российских торговцев и путешественников в качестве оплаты русские серебряные рубли (не говоря уж о бумажных деньгах), а китайцы готовы были их брать, но только в обмен на товары, а не на местные слитки серебра[399]. В результате для покупки лошадей или припасов у монголов членам российских научных и разведочных миссий приходилось покупать у китайцев товары (чаще всего все тот же плиточный чай) и уже их обменивать на необходимые им товары монголов. В отдельных хошунах могли быть установлены и дополнительные ограничения: например, как вспоминал штабс-капитан П. Д. Орлов, в одном из хошунов местный правитель по неизвестной причине запретил своим подданным продавать верблюдов, и они, несмотря на предложение щедрой цены, не осмелились нарушить запрет[400].

По сообщению иностранцев, которые, как уже отмечалось, в гораздо большем количестве стали посещать Монголию во второй половине XIX в., ассортимент товаров, предлагавшихся местными жителями иностранным торговцам, практически не изменился: это по-прежнему были продукты животноводства и охоты[401]. При этом не только в конце XIX, но и в начале XX в., несмотря на появление в Монголии, наряду с китайскими, также российских, американских, немецких и японских компаний (активизация которых имеет место как раз на рубеже XIX–XX вв.[402]) и, соответственно, усложнения форм расчетов, для монголов привычной все так же оставалась меновая торговля[403]. Денежные расчеты по-прежнему не получали значительного распространения среди монголов. Как отмечал В. Ф. Ладыгин, монголы расплачивались с иностранцами серебром только «по нужде»[404]. Джулиус М. Прайс, побывавший в Монголии в 1891 г., отмечал, что единственными эквивалентами платежных средств в Северной Монголии были шелк и плиточный чай, причем в пересчете не на китайские, а на российские деньги — например, брикет плиточного чая (16 × 8 дюймов) стоил 60 коп., т. е. 1 шиллинг и 6 пенсов и при необходимости мог делиться на более мелкие части стоимостью 6–10 коп.[405] Именно поэтому проваливались попытки открытия в Монголии даже на рубеже XIX и XX в. разного рода фирм и банковских учреждений: местные жители не были заинтересованы в банковских операциях, поскольку не пользовались деньгами[406].

Отпугивала иностранных торговцев и неопределенность в сборе торговых пошлин с ввозимых и вывозимых товаров. Так, Адам Павлович Беннигсен, посетивший Монголию в 1909–1910 гг., описал случай с вывозом из Монголии одним русским торговцем беличьих шкурок: согласно правилам, каждая шкурка облагалась определенной пошлиной, а каждый беличий хвост отдельно, про шкурки же вместе с хвостами правила не было. В результате торговцу пришлось отрезать хвосты от шкурок, оплатить сбор за оба вида товара, а затем… пришить хвосты обратно[407]!

Тем не менее к началу XX в. в Монголии достаточно активно действовал целый ряд российских фирм, занимавшийся скупкой шерсти и других местных товаров[408]. Стараясь противодействовать российской экономической экспансии, маньчжурские власти периодически издавали запреты о продаже монголам российских товаров, чтобы поддержать собственных торговцев в их экспорте, в том числе в Россию и западные страны[409].