Государство и право в Центральной Азии глазами российских и западных путешественников XVIII — начала XX в.

Надо сказать, что материалы, собранные Ч. Ч. Валихановым (в том числе и политико-правового характера) имели большое политическое значение для формирования дальнейшей политики Российской империи в этом регионе. Целью западносибирского генерал-губернатора Г. Х. Гасфорта, направившего своего адъютанта в эту командировку, было выяснение возможностей создания «буферного государства» на границе Российской и Цинской империй, которое фактически являлось бы вассалом России [Извлечение, 1904, с. 330–331]. Однако подобный проект изначально вызвал возражение военного министра Н. О. Сухозанета [Извлечение, 1904, с. 332–333], а сведения Ч. Ч. Валиханова лишь подкрепили эту позицию: его информация подтверждала ненадежность положения ходжей в Восточном Туркестане, чуждость для местного населения проводимой ими политики. А самое главное, Ч.Ч Валиханов, тщательно проанализировав собранную информацию, пришел к выводу о малой вероятности нового серьезного антикитайского движения в регионе под предводительством ходжей [Валиханов, 1985б, с. 9]. Впрочем, как показали последующие события, он несколько заблуждался: уже в 1864 г. началось новое восстание, гораздо более масштабное, чем все предыдущие. Но сам Валиханов застал только начальный этап этих событий (что и нашло отражение в его вышеупомянутых посланиях Г. А. Колпаковскому), и сведения об очередном этапе политико-правового развития региона собирали уже другие российские разведчики (в частности, А. Н. Куропаткин, Л. Г. Корнилов), которых можно считать продолжателями дела самого Ч. Ч. Валиханова в изучении Восточного Туркестана, включая его государственность и право.

§ 2. Йэттишар (Кашгария)

По мнению исследователей, ослабление власти империи Цин в Восточном Туркестане началось в результате мусульманских восстаний 1820–1850-х годов, носивших поначалу «локальный» характер, но к 1864 г. охвативших весь регион, вследствие чего китайский контроль над ним был полностью утрачен. Власть перешла к предводителям восставших мусульман, наиболее значительным среди которых оказался Мухаммад Якуб-бек, вскоре установивший контроль практически над всем Восточным Туркестаном и создавший обширное государство Йэттишар, просуществовавшее до 1878 г. [Newby, 2005, р. 247].

Логично было бы предположить, что восставшие, боровшиеся против власти «неверной» империи Цин, полностью изменят систему управления и права. Но произошло ли это на самом деле? Ответить на этот вопрос позволяют свидетельства современников событий. Однако сведения мусульманских или китайских современников (представителей противоборствующих сторон) не могут не быть пристрастными, поэтому представляется целесообразным обратиться к сообщениям иностранных очевидцев — российских и британских дипломатов, торговцев, ученых, посетивших Восточный Туркестан в период правления Якуб-бека или сразу после падения его государства.

В описываемый период в регионе побывали несколько британских миссий, руководители и участники которых оставили записки о своих поездках (У. Джонсон, Р. Шоу, Дж. Хэйворд, Т. Форсайта, Г. Троттер, Г. Беллью). В условиях противостояния с Англией за контроль над Центральной Азией Россия не могла оставаться в стороне и предприняла шаги по установлению контактов с государством Якуб-бека. В рассматриваемый период регион посетили миссии П. Я. Рейнталя, А. В. Каульбарса, А. Н. Куропаткина (см. подробнее: [Басханов, 1990, с. 112–120; Кляшторный, Колесников, 1988, с. 54–60, 102–115]). Вскоре после падения Йэттишара консулом в Кашгаре стал Н. Ф. Петровский, а в конце XIX в. нанес визит Л. Г. Корнилов. Сведения этих авторов отражают административные и правовые реалии Восточного Туркестана во время и сразу после подавления антицинского восстания и позволяют сравнить изменения в системе управления и правового регулирования отношений в регионе.

Многие иностранные путешественники отмечали, что радикальных перемен в сфере административно-территориального устройства Якуб-бек по сравнению с эпохой правлений Цин не осуществил. В силу особенностей географического положения и политического развития в Восточном Туркестане уже в XVI–XVII в., еще при ханах из дома Чингис-хана, сложилась система «полисов» (отдельных городов с округами, каждый из которых существовал практически изолированно от остальных), и в дальнейшем ее не меняли ни ходжи, сменившие Чингизидов, ни свергнувшие их цинские власти [Forsyth, 1875, р. 31–32].