Говори

– Да, без чувств получается шоколадный торт без сахара. От него тошнит. – Запихивает палец себе в горло. – В следующий раз, когда будешь рисовать дерево, не думай про деревья. Думай про любовь, а можно про ненависть, радость, ярость – главное, чтобы что-то чувствовать, чтобы ладони потели и пальцы на ногах скрючивались. Сосредоточься на своих чувствах. Если не выражать свои чувства, будешь умирать по кусочку. Ты не поверишь, сколько вокруг взрослых, которые внутри уже мертвые – тащатся по жизни, понятия не имея, кто они такие, ждут только инфаркта, рака или грузовика, чтобы их прикончили. Лично я не знаю ничего печальнее.

Съезд. Мистер Фримен останавливается в его конце у светофора. Рядом с ливневкой скорчилось что-то мелкое, пушистое, неживое. Я жую заусенец на пальце. В середине квартала сияет вывеска «Эфферта».

– Вон туда, – говорю я. – Высадите меня, пожалуйста, у входа.

Мы сидим некоторое время, другую сторону улицы не видно сквозь снегопад, в колонках поет одинокая виолончель.

– Это, спасибо, – говорю я.

– Не за что, – отвечает он. – Захочешь поговорить – знаешь, где меня искать.

Отстегиваю ремень, открываю дверцу.

– Мелинда, – говорит мистер Фримен. В кабину залетают хлопья снега, тают на торпеде. – Ты хорошая девочка. Мне кажется, тебе есть что сказать. Я с удовольствием выслушаю.

Я захлопываю дверь.

Кривые зеркала

Подхожу к кабинету директора, секретарша говорит, что мама разговаривает по телефону. Ну и ладно. Без нее мне проще будет подыскать себе джинсы. Иду в отдел «Для юных девушек». (Одна из причин, почему они ничего не зарабатывают. Кому охота называться юной девушкой?)

Мне нужен десятый размер, как бы гнусно ни было в этом признаваться. А у меня все восьмого или еще меньше. Смотрю на свои ступни-лодки и здоровенные лодыжки. Вроде бы в этом возрасте девочкам уже не положено расти.

Когда я была в шестом классе, мама накупила мне книжек про пубертат и подростковый возраст, чтобы я заценила, какие «прекрасные», «естественные» и «изумительные» превращения меня ждут. Хрень полная. Вот что это на самом деле. Маман постоянно ноет, что у нее волосы седеют, попа обвисла, появились морщины, а я тут радуйся, что у меня рожа в прыщах, волосы повсюду и ноги вырастают на размер за ночь. Правда хрень.

Меряю всякое разное и понимаю, что все это гадость. У «Эфферта» своя ниша на рынке: совершенно не модная одежда. Такая, какую бабушка дарит тебе на день рождения. Кладбище моды. Ладно, найди хоть по размеру, говорю я себе. Одну пару – и хватит. Озираюсь. Мамы нет. Тащу три пары наименее противных джинсов в примерочную. Я тут единственная что-то примеряю. Первая пара совсем мала – даже на попу не налезает. Вторую можно и не пробовать – она еще меньше. Третья огромная. Как раз то, что нужно.

Выползаю к трюмо. Если сверху напялить толстовку побольше, так и не скажешь, что джинсы из «Эфферта». Мамы все нет. Поправляю зеркало, чтобы видеть отражения отражений, длинные шеренги меня в новых джинсах. Заправляю волосы за уши. Нужно было вымыть голову. Лицо чумазое. Приближаю его к зеркалу. Оттуда на меня смотрят глаза, еще глаза, еще глаза. Я что, где-то там? Тысячи глаз моргают. Без косметики. Вокруг темные круги. Подтягиваю боковые створки поближе, складываюсь внутри зеркала – оставшаяся часть магазина перестает существовать.

Мое лицо – набросок Пикассо, тело разрезано на аккуратные кубики. Я однажды видела фильм, там у женщины был ожог восьмидесяти процентов тела, пришлось смывать отмершую кожу. Ее всю забинтовали, напичкали наркотиками и стали ждать, когда вырастет новая кожа. Как бы пришили эту кожу заново.

Прижимаюсь искусанными губами к стеклу. Оттуда вылезают тысячи кровоточащих губ в корках. Каково ходить в новенькой коже? Та женщина как: чувствовала абсолютно все, будто младенец, или ничего, ведь нервные окончания-то загнулись – ты будто в кожаном мешке? Выдыхаю, рот скрывается в дымке. Кажется, что кожа на мне сгорела. Бреду от одного тернового куста к другому: Маман и Папан, которые терпеть не могут друг друга, Рейчел, которая терпеть не может меня, школа, выплюнувшая меня, как отрыжку. И Хезер.

Нужно просто продержаться, пока вырастет новая кожа. Мистер Фримен считает, я должна отыскать свои чувства. Да чего их отыскивать? Они едят меня заживо – такие паразиты: мысли, ошибки, стыд. Я плотно закрываю глаза. Джинсы нужного размера – неплохо для начала. Не прятаться в кладовку, ходить на все уроки. Стать нормальной. Забыть все остальное.

Проростки

На биологии мы закончили тему «Растения». Мисс Кин крайне прозрачно намекает, что контрольная будет в основном про семена. Я сажусь учить.