Говори

Как семена попадают в землю: это на самом деле прикольно. Некоторые растения выплевывают семена на ветер. У других они вкусные, чтобы их ели птицы, а потом какали на проезжающие машины. Растения производят семена с большим запасом, потому что знают: жизнь совсем не идеальна, не все семена выживут. Умная мысль, если вдуматься. Люди раньше тоже так поступали – рожали по двенадцать-пятнадцать детей, зная заранее, что некоторые умрут, некоторые вырастут сволочами, но окажется среди них и парочка честных трудолюбивых крестьян. Умеющих сажать семена.

Что нужно семенам, чтобы они проросли: сами по себе семена бестолковые. Если посадить семя слишком глубоко, оно к нужному моменту не прогреется. Слишком близко к поверхности – его склюет какая-нибудь ворона. Слишком влажно – семя заплесневеет. Слишком сухо – не проклюнется. А если даже и прорастет, его могут задушить сорняки, выкопать собака, смять мяч, задушить автомобильный выхлоп.

Вообще удивительно, что хоть сколько-то выживает.

Как растут растения: быстро. По большей части растут вовсю и умирают молодыми. У людей срок жизни семьдесят лет, у фасоли – четыре месяца, максимум пять. Как только новорожденный росточек вылезает из земли, из него проклевываются листочки, чтобы поглощать солнечный свет. Потом растение спит, ест, принимает солнечные ванны, пока не дорастет до цветения – растение-подросток. Это сложное время для розы, циннии или маргаритки, потому что являются люди с ножницами и отхватывают самое красивое. Но растения молодцы. Срезал розу – вырастает новая. Она должна расцвести, чтобы созрели семена.

Спорим, справлюсь я с этой контрольной.

Cпецифическое изгнание

Поскольку теперь у меня ни одного друга во всей вселенной, я в столовой использую новую тактику. Во-первых, не стою в очереди на раздачу, чтобы избежать этого противного момента, когда входишь в зал, а там все головы поднимаются и оценивают тебя: друг, враг, неудачник.

Приношу еду с собой. Пришлось написать маме записку, чтобы она мне купила бумажных пакетов, колбасы со специями и порционный яблочный соус. Ее записка обрадовала. Она притащила с работы целую кучу всякого фастфуда. Может, пора мне уже и заговорить с Ними, ну хоть понемножку. Только вдруг я скажу что-то не то?

Специфическая я девушка.

Пытаюсь читать, пока ем в одиночестве, но между глазами и страницей колышется шум, сквозь него не видно. Принимаюсь наблюдать. Типа я ученый, смотрю снаружи внутрь – мисс Кин рассказывала, что когда-то так наблюдала за крысами, потерявшимися в лабиринте.

«Марты» отнюдь не выглядят потерянными. Сидят своей стаей, на бывшем моем месте новенькая – десятиклассница, недавно приехавшая из Орегона. На ней опасное количество полиэстера. С этим ей нужно что-то делать. Они грызут морковные палочки и оливки, мажут паштетом крекеры из твердой пшеницы, делятся друг с другом козьим сыром. Мег-Эмили-Хезер пьют клюквенно-абрикосовый сок. Жаль, мне не прикупить долю в компании по производству соков – тренд возникает прямо у меня на глазах.

Они что, про меня говорят? Ржут не переставая, это уж точно. Сжимаю сэндвич покрепче, на рубашку плюхается горчица. А может, они планируют очередное Начинание. Послать по почте снежки детям Техаса, где не бывает снега. Связать из козьей пряжи одеяла для остриженных овец. Представляю себе, какой будет Хезер через десять лет – плюс двое детей и тридцать кило. Становится легче.

Рейчел/Рашель присаживается на кончик моего стола с Ханой, которая приехала по обмену из Египта. Рейчел/Рашель экспериментирует с исламом. На голове платок, штаны как в гареме, из буро-красной марли. Глаза подведены черным, толстой полосой. Кажется, бросает на меня взгляд, но, может, мне показалось. На Хане джинсы и футболка из ГЭПа. Едят они хумус и питу, болтают по-французски.

Среди счастливых подростков раскиданы неудачники вроде меня – черносливины в школьной овсянке. Но у других таких достаточно прав, чтобы сидеть с другими неудачниками. Только я сижу одна, под яркой неоновой вывеской: «Полная безнадежная неудачница, приболевшая на голову. Не подходить. Не кормить».

Иду в туалет и надеваю футболку задом наперед, чтобы спрятать горчичное пятно под волосами.

Снегопад и школа как всегда

Вчера за ночь выпало пятнадцать сантиметров снега. В любой другой части страны это считалось бы обильным снегопадом. В Сиракузах нет. У нас обильных не бывает. В Южной Каролине выпал сантиметр снега – все закрывается и есть что обсудить в вечерних новостях. У нас с утра пораньше проходят снегоуборочные машины, а потом на шины надевают цепи.

Волосатая рассказывает, что в семидесятые школу как-то закрыли на целую неделю из-за энергетического кризиса. Стоял страшный холод, топить здание было слишком дорого. Вид у нее тоскующий. Тоскующий – словарное слово на одно очко. Волосатая громко сморкается, достает очередной вонючий леденец от кашля. Ветер швыряет в окно хлопья снега.