Граф Монте Кристо 2 часть

Morrel looked at his watch, which wanted a quarter to ten; but soon the same clock he had already heard strike two or three times rectified the error by striking half-past nine.	Моррель вынул свои часы; они показывали три четверти десятого, но почти сейчас же церковные часы, бой которых он уже слышал два или три раза, возвестили об ошибке его карманных часов, пробив половину десятого.
This was already half an hour past the time Valentine had fixed. It was a terrible moment for the young man.	Значит, прошло уже полчаса после срока, назначенного самой Валентиной; она говорила: в девять часов, и скорее даже немного раньше, чем позже.
The slightest rustling of the foliage, the least whistling of the wind, attracted his attention, and drew the perspiration to his brow; then he tremblingly fixed his ladder, and, not to lose a moment, placed his foot on the first step.	Для Морреля это были самые тяжелые минуты; каждая секунда ударяла по его сердцу словно свинцовым молотом. Малейшей шелест листьев, малейший шепот ветра заставлял его вздрагивать, и лоб его покрылся холодным потом; тогда, дрожа с головы до ног, он приставлял лестницу и, чтобы не терять времени, ставил ногу на нижнюю перекладину.
Amidst all these alternations of hope and fear, the clock struck ten.	Пока он таким образом переходил от страха к надежде и у него то и дело замирало сердце, часы на церкви пробили десять.
"It is impossible," said Maximilian, "that the signing of a contract should occupy so long a time without unexpected interruptions. I have weighed all the chances, calculated the time required for all the forms; something must have happened."	- Нет, - прошептал в ужасе Максимилиан, -немыслимо, чтобы подписание договора тянулось так долго, разве что произошло что-нибудь непредвиденное; ведь я взвесил все возможности, высчитал, сколько времени могут занять все формальности. Наверное, что-нибудь случилось.
And then he walked rapidly to and fro, and pressed his burning forehead against the fence.	И он то возбужденно шагал взад и вперед вдоль решетки, то прижимался пылающим лбом к холодному железу.
Had Valentine fainted? or had she been discovered and stopped in her flight?	Может быть, Валентина, подписав договор, упала в обморок? Может быть, ее схватили, когда она собиралась убежать?
These were the only obstacles which appeared possible to the young man.	Это были единственные предположения, которые допускал Моррель, и оба они приводили его в отчаяние.
The idea that her strength had failed her in attempting to escape, and that she had fainted in one of the paths, was the one that most impressed itself upon his mind.	Наконец он решил, что силы изменили Валентине уже во время побега и что она лежит без чувств где-нибудь в саду.
"In that case," said he, "I should lose her, and by my own fault."	- Но, если так, - воскликнул он, быстро взбираясь по лестнице, - я могу потерять ее и буду сам виноват!
He dwelt on this idea for a moment, then it appeared reality.	Демон, подсказавший ему эту мысль, уже не оставлял его и нашептывал ему на ухо с той настойчивостью, которая в несколько минут силою логических рассуждений превращает догадку в твердую уверенность.