Граф Монте Кристо 2 часть

One paragraph spoke of the return of Bonaparte and promised another letter and further details, on the arrival of the Pharaon belonging to the shipbuilder Morrel, of Marseilles, whose captain was entirely devoted to the emperor.	Целый параграф этого письма был посвящен возможному возвращению с острова Эльба и обещал новое более подробное письмо по прибытии "Фараона" - судна, принадлежащего марсельскому арматору Моррелю, с капитаном, всецело преданным императору.
During all this time, the general, on whom they thought to have relied as on a brother, manifested evidently signs of discontent and repugnance.	Во время чтения этого письма генерал, на которого рассчитывали как на собрата, выказывал, наоборот, все признаки недовольства и явного отвращения.
When the reading was finished, he remained silent, with knitted brows.	Когда чтение было окончено, он продолжал безмолвствовать, нахмурив брови.
.....Well," asked the president, "what do you say to thisletter, general?"	"Ну что же, генерал, - спросил президент, - что вы скажете об этом письме?"
.....I say that it is too soon after declaring myself forLouis XVIII. to break my vow in behalf of the ex-emperor."	"Я скажу, - ответил он, - что слишком еще недавно приносил присягу королю Людовику Восемнадцатому, чтобы уже нарушать ее в пользу экс-императора".
This answer was too clear to permit of any mistake as to his sentiments.	На этот раз ответ был настолько ясен, что убеждения генерала уже не оставляли сомнений.
"General," said the president, "we acknowledge no King Louis XVIII., or an ex-emperor, but his majesty the emperor and king, driven from France, which is his kingdom, by violence and treason."	"Генерал, - сказал президент, - для нас не существует короля Людовика Восемнадцатого, как не существует экс-императора. Есть только его величество император и король, насилием и изменой удаленный десять месяцев тому назад из Франции, своей державы".
.....Excuse me, gentlemen," said the general; "you maynot acknowledge Louis XVIII., but I do, as he has made me a baron and a field-marshal, and I shall never forget that for these two titles I am indebted to his happy return to France."	"Извините, господа, - сказал генерал, - возможно, что для вас и не существует короля Людовика Восемнадцатого, но для меня он существует: он возвел меня в баронское достоинство и назначил фельдмаршалом, и я никогда не забуду, что обоими этими званиями я обязан его счастливому возвращению во Францию".
.....Sir," said the president, rising with gravity, "becareful what you say; your words clearly show us that they are deceived concerning you in the Island of Elba, and have deceived us!	"Сударь, - очень серьезно сказал, вставая, президент, - обдумайте то, что вы говорите; ваши слова ясно показывают нам, что на острове Эльба на ваш счет ошиблись и ввели вас в заблуждение.
The communication has been made to you in consequence of the confidence placed in you, and which does you honor.	Сообщение, сделанное вам, вызвано тем доверием, которое к вам питали, то есть чувством, для вас лестным.
Now we discover our error; a title and promotion attach you to the government we wish to overturn.	Оказывается, что мы ошибались; титул и высокий чин заставили вас примкнуть к новому правительству, которое мы намерены свергнуть.
We will not constrain you to help us; we enroll no one against his conscience, but we will compel you to act generously, even if you are not disposed to do so."	Мы не будем принуждать вас оказать нам содействие; мы никого не зовем в свои ряды против его совести и воли, но мы принудим вас поступить, как подобает благородному человеку, даже если это и не соответствует вашим намерениям".