Грозовое лето

«Жди!.. Жди, жди!» — с раздражением повторял Загит, возвращаясь в батальон. Потянулись тоскливые декабрьские дни, короткие, — лишь рассвело, уже смеркается. Красноармейцы вымылись в бане, починили обмундирование и обувь, привели в порядок оружие. Загит принял пополнение, распределил по ротам, а обучением новобранцев — башкир и татар — занялись старослужащие красноармейцы.

«Почему же батальон, победоносно сражавшийся с колчаковцами, бездействует?.. Или мне и джигитам не верят?.. Но ведь все бойцы честно служили советской власти! Батальон в составе Уральского партизанского отряда стойко выдержал невзгоды длительного рейда, заслужил боевую славу. Храбро воевали джигиты в Третьей армии, но и теперь в Первой армии товарища Гая они не оплошают, не осрамят своего революционного знамени. Золото, столько пудов золота, переправленное партизанами Хисматуллы через линию фронта, сдано Загитом командованию, — ни крупицы не прилипло к рукам комбата и его всадников… Были у меня ошибки? Конечно! Военного опыта мало, он долго сопротивлялся, просил, чтоб не поручали ему батальон, — не послушали: мол, выучишься, поможем…»

Загит поспал после обильного обеда, освежился деревенским чайком — настоем ягод сухой малины, пошел проведать джигитов. В избе, где разместилась первая рота, Гульямал читала красноармейцам вслух газету. Бойцы без команды встали с нар. У Загита отлегло от сердца: молодцы парни, втянулись в солдатскую службу…

— Здравствуй, Загит, — приветливо улыбнулась Гульямал и спохватилась: — Здравствуйте, товарищ командир батальона!

«Милая, твоя доброта согревает мою душу!.. И как мужественно ты переносишь тяготы военной страды: ни стона, ни жалобы…»

Загит поздоровался с джигитами, побеседовал с ними, осмотрел винтовки и уже хотел идти во вторую роту, как вдруг прибежал связной:

— Товарищ комбат, к телефону! Из дивизии требуют!

«Началось!.. Сейчас получу боевой приказ!..» И Загит, забыв о командирской солидности, вихрем полетел в штаб. Переведя дыхание, он взял телефонную трубку.

— Комбат Хакимов слушает… Понятно, понятно… — Собравшиеся в избе командиры рот и взводов видели, как разочарованно вытянулось смуглое лицо Загита. — Я вас понял, товарищ начальник дивизии! Все будет исполнено…

— Что там стряслось? Выступаем? — спросил кто-то из командиров.

— Никуда не выступаем, а принимаем гостей.

— Гостей?! Каких это гостей?!

— Дорогих гостей. И приятных! — с трудом улыбнулся Загит. — Наш батальон соединяют с отрядом Кулсубая-агая.

— Не знаю, не знаю… сварим ли мы с ним кашу?.. Говорят, что Кулсубай упрямый, своенравный, вспыльчивый! — Командир роты Ахмедов недовольно поморщился.

— Мы с ним земляки, — коротко, но неопределенно объяснил Загит.

— Товарищ комбат, а кто кому станет подчиняться: вы Кулсубаю или Кулсубай вам?

— Не с этого надо начинать, товарищи! — резко предупредил Загит. — Наша задача общая — крепить Красную Армию! Вот о чем необходимо заботиться… — Подумав, он добавил: — Конечно, с нас, товарищи, особый спрос, и начальник дивизии об этом мне сказал подчеркнуто строго: кулсубаевцев надлежит приучить к дисциплине. К железной дисциплине!

— Значит, наш батальон развернется в полк?

— Пока ничего определенного не сказано… Командиром остаюсь я, мой заместитель — Кулсубай Ахмедин.

Командиры развеселились:

— Слава аллаху!

— Дай только волю Кулсубаю!

— Знаем мы этих анархистов!..

22

Утром к Загиту часовые привели двух джигитов в полувоенной форме, с плетками, — похоже, кавалеристов.

— Товарищ комбат, вот задержали у околицы, верхами ехали, говорят, что к вам с особо важным поручением, — доложил командир караула.

— Слушаю, — кивнул Загит.

— Нам нужен командир Отдельного башкирского батальона, — грубо, не приветствуя, как положено, заявил джигит постарше, с широким конопатым лицом.

— Да, я вас слушаю.

Джигиты с недоумением переглянулись: слишком молод был этот военный с живыми карими глазами, с высоким, ясным лбом, с темными вьющимися волосами. Но теперь и на войне, и в тылу все переменилось!..

— Если вы, агай, командир Отдельного башкирского батальона, то мы докладываем, что прислал нас командир башкирского войска Кулсубай-агай…

«Ого, уже не отряда, а башкирского войска!..»

— Кулсубай-агай зовет вас к себе в гости. Велел поварам скот резать, мясо варить.

— Велел побыстрее ехать! «Пусть, говорит, не задерживается!..» Мы в соседнем ауле, отсюда всего две-три версты, — так же непочтительно добавил молодой остроносый джигит.

«И на фронте не расстается с башкирскими обычаями!.. А как поступить? Мы ведь действительно земляки… Нет, буду вести себя по-военному!»

— Спасибо Кулсубаю-агаю за любезное приглашение, — медленно, выбирая осторожно самые верные слова, произнес Загит, — но в гости друг к другу мы станем ходить после войны. Сейчас недосуг!.. И передайте Кулсубаю-агаю, чтоб время попусту не терял, а сам приехал ко мне с рапортом. Был же он вчера в штабе дивизии, знает, что нам надо делать вместе… Об остальном договоримся, когда здесь встретимся… Проводи вестовых до околицы! — властно сказал Загит командиру караула.