Грозовой перевал

Но Кэти призвала на помощь всю свою недюжинную сообразительность, дабы исправить положение. Пока я гладила или выполняла иную работу, которую неудобно было делать в гостиной, она приносила ко мне на кухню какую-нибудь интересную книгу и читала вслух. Случись в это время там оказаться Гэртону, она останавливалась на самом интересном месте и оставляла книгу на столе – причем делала это не один раз, но Гэртон был упрям, как мул, и вместо того, чтобы схватить приманку, он, особенно в дождливую погоду, принимался курить на пару с Джозефом. Так и сидели они, словно две механические фигуры по обе стороны очага: старый, к счастью, по глухоте своей не слышавший этот, по его словам, «нечестивый вздор», и младший – старавшийся изобразить полное равнодушие. В хорошую погоду Гэртон отправлялся на охоту, а Кэтрин зевала, вздыхала и приставала, чтобы я поговорила с нею. Но только я начну разговор, как она убежит во двор или в сад, и наконец расплачется со словами, что ей не хочется жить, ибо жизнь ее бессмысленна.

Мистер Хитклиф, который все больше и больше отдалялся от людского общества, почти выдворил Эрншо из комнат. А из-за несчастного случая, произошедшего в начале марта, Гэртон и вовсе принужден был несколько дней сидеть на кухне. Когда парень в одиночку охотился, бродя по холмам, его ружье разорвало при выстреле, и отколовшаяся острая щепа поранила ему руку. До дому путь был неблизкий, и он потерял много крови. Вследствие этого пришлось ему хочешь не хочешь сидеть у огня и бездельничать, покуда не окрепнет. Кэтрин же это вполне устраивало. Во всяком случае, свою комнату наверху она возненавидела с новою силой и все время требовала, чтобы я нашла себе какое-нибудь дело внизу, чтобы она могла тоже спуститься в качестве помощницы.

В понедельник Светлой седмицы Джозеф погнал скот на ярмарку в Гиммертон, а я занялась бельем на кухне. Эрншо, как всегда, хмурый сидел в углу у огня, а моя маленькая леди коротала время, рисуя картинки на запотевших оконных стеклах, иногда прерываясь, чтобы приглушенным голосом промурлыкать обрывок какой-нибудь песенки, многозначительно что-то прошептать или с раздражением или с нетерпением бросить быстрый взгляд в сторону своего кузена, который беспрерывно курил, глядя в огонь. Я посетовала, что она заслоняет свет и мне толком ничего не сделать, и Кэтрин тотчас отошла к очагу. Я мало обращала внимания на то, чем она там занялась, но вскоре услышала ее голосок:

– Я поняла, Гэртон, что хочу… что буду рада… что мне приятно будет иметь такого кузена, как вы, если вы на меня не очень обижаетесь и злитесь.

Гэртон ничего не ответил.

– Гэртон, Гэртон, Гэртон! Вы слышите? – настаивала она.

– Подите прочь! – огрызнулся он с упрямою злобой.

– Дайте мне вашу трубку, – сказала она, осторожно протянув руку и вынув трубку у него изо рта.

Не успел он отобрать ее назад, как трубка была сломана и брошена за очаг. Гэртон выругался и схватил другую.

– Погодите! – воскликнула она. – Сначала выслушайте меня. А я не могу говорить, когда клубы дыма плывут мне прямо в лицо.

– Убирайтесь к дьяволу! – с яростью крикнул он. – И оставьте меня в покое!

– Нет, – продолжала она. – Не оставлю. Я не знаю, что еще сделать, чтобы вы со мной заговорили, а вы нарочно притворяетесь, что не понимаете. Когда я назвала вас глупым, это ничего не значило. Я не имела в виду, что презираю вас. Ну же, Гэртон, посмотрите на меня! Вы мой кузен, и я хочу, чтобы вы это признали.

– А я хочу, чтобы вы убирались со своей треклятой гордостью и подлыми шуточками! – ответил он. – Пусть меня черти утащат в преисподнюю, ежели еще раз гляну в вашу сторону! А ну, проваливайте! Чтобы я вас не видел!

Кэтрин нахмурилась и отошла к окну, закусив губу и напевая какую-то развеселую песенку, желая скрыть подступившие слезы.

– Вам бы следовало помириться со своей кузиной, мистер Гэртон, – вмешалась я, – раз уж она сожалеет о своем дерзком поведении. И вам это только на пользу пойдет. Вы станете другим человеком, когда подружитесь с нею.

– Подружусь! – воскликнул он. – Да она же меня ненавидит, думает, я не гожусь даже башмаки ей чистить! Нет уж! Хоть обещайте мне королевский трон, не стану я терпеть ее насмешки из-за того, что ищу ее дружбы.

– Это не я вас ненавижу, это вы меня ненавидите! – заплакала Кэти, не скрывая более свое горе. – Ненавидите так же, как мистер Хитклиф, даже больше.

– Вот чертова лгунья! А почему я сто раз выводил его из себя, когда принимал вашу сторону, а вы насмехались надо мной и презирали… Давайте, изводите меня! А я пойду к нему и скажу, что вы выжили меня из кухни.

– Я не знала, что вы принимали мою сторону, – ответила она, вытирая глаза. – Просто мне было очень плохо, и я была зла на всех. Но теперь я вам благодарна и прошу у вас прощения. Что я могу еще сделать?

Она вновь подошла к очагу и с искренним чувством протянула Гэртону руку. Тот нахмурился и сидел мрачнее тучи, решительно сжав кулаки и глядя в пол.