I

- Вы, похоже, устали с дороги, - не поворачиваясь, ответил тот, - давайте оставим это до того,

как я здесь закончу здесь. Прошу вас.

Он стоял неподвижно, как окаменевший, пока не услышал, что дверь магазина закрылась.

Готель вышла на мост к строящемуся собору и, глядя на темную воду скользящей под ногами

реки, горько заплакала.

Вечером Клеман пришел позже, чем обычно, словно надеялся отсрочить то, что уже

произошло. И Готель уже начинала за него волноваться, но когда входная дверь, наконец,

хлопнула, она все же вздрогнула от неожиданности.

- Скажи, что ты поехала не к нему, - сел он напротив Готель, положив рядом плащ.

- Клеман, мой милый! - упала она на колени.

- Прошу вас, - попытался он её поднять.

- Поверьте, это случайность…, - залепетала Готель.

- Не надо, - остановил её Клеман, - мы оба знаем чего хотели от этого брака, и я был счастлив

быть вашим мужем.

- Нет, Нет! - рыдая, схватила она его за рукав, - прошу вас, прошу вас, не оставляйте меня!

Клеман плакал, стоя, отвернув лицо, не зная что делать дальше:

- Я предпочел бы не знать, - проговорил он, - мне хватало знать, что вы его любите.

От этих слов Готель начала рыдать еще сильнее:

- Простите меня, простите, - я всегда пыталась создать иллюзию того, что было важно для

меня - венчание в стенах храма и кольца, любящий супруг, но…

- Но что же было не так? - вмешался Клеман, и Готель затихла, изредка всхлипывая.

Он подошел к окну:

- Это вы простите меня. Я тогда слишком испугался за вас. Я испугался, что вы не сможете

пережить настигшее вас одиночество, и я подумал, что вам непременно нужен кто-то рядом. Так

что мы просто помогли друг другу.

- Вы останетесь? - прошептала Готель, - прошу вас, останьтесь.

- Вы продали дом? - повернулся он и увидел, как её глаза снова наполнились слезами.

Он молча взял со скамейки плащ и вышел, закрыв за собой дверь.

Клеман больше не приходил к ней, но она иногда заходила к нему; когда носила строителям

одежду и еду. Заходила, потупив взор, садилась с краю, у входа и следила за его движениями, пока

он общался с клиентами. Какой-то день, перегрузив свою сумку сыром, она зашла попросить его

проводить её к собору.

- Нога разболелась ни с чего, - пожаловалась она Клеману, и тот, будучи человеком

добродушным и мягким, обычно подавался её словам.

- Вы носите кольцо? - заметил по дороге Клеман.

- Оно причиняет мне боль, когда мне это необходимо, - улыбнулась та.

- Я слышал, Констанция вернулась. Ходят слухи, что граф её выгнал на сносях, - он

посмотрел на собор, к которому они приближались и который пока больше напоминал крепость,

чем дом Божий, - вы до сих пор думаете, что Господь проявит к вам участие?

Мысли Готель замелькали одна за другой; радость сменялась состраданием, которое в свою

очередь сменялось любовью, торжеством справедливости, безумия и понимания, и снова

обуревалось сожалением, любовью и самобичеванием.

- Маркиз, - отрешенно, как сама себе проговорила она.

- Что? - переспросил Клеман.

- В Провансе он маркиз, - всё ещё глядя в себя и не покидая своих мыслей, пояснила Готель.

Ей было невероятно жаль Констанцию, по-человечески, но также сердце Готель начала

согревать мысль, что возможно этот поступок Раймунда был знаком того, что он все-таки пронес

через десять с лишним лет и через свой "необходимый" брак ту толику преданности, о которой,

давая им своё благословение, Готель могла только мечтать.

Придя на остров, пара была сразу замечена парижским епископом:

- Нарочно пришел сегодня к обеду, чтобы увидеть "матушку", имеющую на моих рабочих

большее влияния, чем я, - улыбнулся он, приблизившись, и протянул Готель руку, - Морис де

Сюлли.

- Готель Сен-Клер, - ответила та, поцеловав руку епископу.

- А ваш скромный спутник? - спросил Морис.

- Месье Сен-Клер, - представила Готель супруга.

Епископ сделал смущенное лицо, заметив, что у Клемана, в отличие от супруги, не было на

руке кольца.

- Сестра Элоиза, царство ей небесное, рассказывала мне о вас, но она не говорила, кроме как о

душевной красоте.

- Спасибо, ваше преосвященство, - улыбнулась Готель.

- Разрешите и мне поблагодарить вас за преданность моему собору.

- Спасибо, ваше преосвященство, - сделав книксен, повторила Готель.

Епископ смешался в некой нерешительности:

- Мадам, вы позволите сказать вашему супругу несколько слов тет-а-тет?

Клеман с епископом отошли в сторону, а Готель принялась раздавать строителям еду. Когда

сумка была пуста, вернулся и Клеман:

- Они действительно называют вас матушкой, - оглядываясь на стройку, улыбнулся он.

- О чем говорил епископ? - спросила Готель.

- О том, что вы необыкновенная, и еще он хочет, чтобы вы пришли исповедаться, - ответил

Клеман.

Только прежде, чем признаться во всех смертных грехах, Готель хотела увидеть Констанцию.

На сей раз двери дворца для неё были открыты и один из слуг проводил её в комнату

графини.

- Готель, - обрадовалась Констанция, пытаясь приподняться.

- Не вставайте, прошу вас, - подбежала Готель и взяла её за руку.

- Сколько лет, - улыбнулась графиня.