Увогуле граніцы і межавыя знакі, якія вызначалі прыналежнасць якойсьці тэрыторыі, ці то дарогі, ці то зямлі, поля, вызначаліся і фіксаваліся настолькі дакладна, што дзякуючы іх апісанню можна стварыць-уявіць тапаграфічную карту мясцовасці, якую інакшым чынам ужо ўбачыць немажліва. Такія апісанні часцяком сустракаюцца і ў тэстаментах пры перадачы зямлі ў спадчыну. Так, зямянін Віцебскага ваяв. Дзмітр Іванавіч Алізаровіч, чый тэстамент быў зафіксаваны ў Віцебскіх земскіх кнігах у 1592 г., пакінуў наступнае: А жоне моеи Ульяне Гурковне з сыном моим Михаилом отписую землю мою Савинскую и Власовскую, на которои двор и землю Бакуновскую, которая тая земля лежыт, почавши от дворыща и от грунту пана Андрея Ярошевича Осиповского, писара земского витебского, в реку Лучосу, и тою рекою Лучосою уверх в реку пустую, обышодшы около, опят в тую ж реку Лучосу, и тою рекою Лучосою еще уверх по землю Юшковскую до копца и до границы стародавние Юшковские в реку Середкоротницу, з реки Серодкоротницы опять в остров Юшковскии, ручем вколо опят в реку Середкоротницу, рекою Середкоротницою уверх по землю Середкоротиньскую, от тое реки просто в речку Песочную, з реки Песочное в ручаи Ржавец, и тымъ ручем Ржавцом униз ажъ опят знову в реку Лочосу, з людми оселыми, похожими и заседелыми и совсим на все, яко се тот кгрунт сам в собе мает.
А сыну моему Федору Дмитровичу отписую по животе моем землю мою Кичинскую, которая се починает напервей от озера Кичина ровом, которыи ров идет от того озера Кичина под двором подданого моего кичинского Гришка Платановича, тым ровом просто у мох и просто через мох в ручаи Ржавец по границу и по землю пана Андрея Ярошевича Осиповского, писаря земского витебского, мне з отцом его пана Ярошом Василевичом Осиповским, коморникомъ земским повету Витебского, положоную з давных часов. С того ручя Ржавца просто по Лукяново седене, а з Лукянова седеня в речку Песочную, речкою Песочную уверх в ручаи Линныи, ручем Линным у возерко Линное, с озерка Линного опят у возеро Кичино, и по тот ручаи ров вышеипомененыи з людми оселыми, похожими и заседелыми, с пустовщинами, з кгрунтами пашными и непашными, з деревом бортным и совсим на все, яко се сам в собе тот кгрунт вышеипомененыи сыну моему отписую Адаму…
Ці ў іншым выпадку такім чынам – вдолж до верха озера по край лесу, яко соха заходит в клин до могилиц…
У актавых матэрыялах занатаваны пэўны гістарычны выраз пра дарогу – дорога добровольная, звыклая, звечная,
што значыць вольная, адкрытая, даступная для ўсіх апякунцаў св. Аўласа (старажытнага Вялеса) – абаронцы і апекуна чоловека подорожного. Але, відаць, нядбайна маліліся вандроўныя, выпраўляючыся ў дарогу (in via), забываліся чыніць замову “перад ад’ездам ў дальнюю дарогу”, абыходзячы вакол свайго каня, бо часам акурат яна рабілася месцам страшэнных злачынстваў, гвалтоўных нападаў, боек ды рабункаў. “Усё, што здараецца з дарогай, здараецца і з чалавекам, і ўсё, што не здараецца з чалавекам, здараецца якраз у дарозе” (А. Разанаў).