...И в трещинах зеркальный круг (The Mirror Crack'd from Side to Side)

'Nine up to date,' said Mrs Bantry.	- Пока девять.
'It's great fun being a grandmother. You don't have any if the worry of parental responsibility.	Быть бабушкой - это так здорово, - похвасталась миссис Бэнтри. - Родительской ответственности нету и в помине.
You can spoil them in the most unbridled way -'	Можешь их баловать сколько душе угодно...
Jason Rudd interrupted her.	Джейсон Радд перебил ее.
'I'm afraid the sun catches your eyes, he said, and went to a window to adjust the blind.	- Боюсь, солнце светит вам прямо в глаза, - сказал он, подошел к окну и поправил занавески.
'You must tell us all about this delightful village,' he said as he came back.	Вернувшись, попросил: - Расскажите нам об этой замечательной деревне.
He handed her a cup of tea.	Он передал ей чашку чаю:
'Will you have a hot scone or a sandwich or this cake?	- Угощайтесь, пожалуйста, берите горячую лепешку, или бутерброд, или кусочек торта?
We have an Italian cook and she makes quite good pastry and cakes.	У нас итальянская повариха, всякие пирожные и торты - ее стихия.
You see we have quite taken to your English afternoon tea.'	Мы, знаете ли, уже привыкли чаевничать по-английски, в пять часов.
'Delicious tea too,' said Mrs Bantry, sipping the fragrant beverage.	- Чай, кстати говоря, восхитительный, - похвалила миссис Бэнтри, потягивая ароматный напиток.
Marina Gregg smiled and looked pleased.	Марина Грегг улыбнулась - кажется, вполне искренне.
The sudden nervous movement of her fingers which Jason Rudd's eyes had noticed a minute or two previously, was stilled again.	От Джейсона Радда не укрылось, что минуту назад ее пальцы стали нервно подергиваться, -теперь они успокоились.
Mrs Bantry looked at her hostess with great admiration.	Миссис Бэнтри смотрела на хозяйку дома с неподдельным восхищением.
Marina Gregg's heyday had been before the rise to supreme importance of vital statistics.	Вершина славы Марины Грегг пришлась на пору, когда объем груди, талии и бедер еще не имел решающего значения.
She could not have been described as Sex Incarnate, or 'The Bust' or 'The Torso.'	Никто не назвал бы ее "секс-бомбой", "несравненным бюстом", "королевскими бедрами".
She had been long and slim and willowy.	Она была изящной, стройной и гибкой.
The bones of her face and head had had some of the beauty associated with those of Garbo.	Овал лица и строение черепа вызывали в памяти образ Греты Гарбо.
She had brought personality to her pictures rather than mere sex.	В свои фильмы она привнесла не просто секс, там чувствовалась личность.
The sudden turn of her head, the opening of the deep lovely eyes, the faint quiver of her mouth, all these were what brought to one suddenly that feeling of breath-taking loveliness that comes not from regularity of feature but from sudden magic of the flesh that catches the onlooker unawares.	Внезапный поворот головы, взмах ресниц над очаровательными, загадочными глазами, легкое подрагивание губ - и зрители вдруг оказывались в плену очарования, и будоражили их вовсе не правильные черты лица, но некая магия плоти, застававшая их врасплох.