Перед моими глазами всплыла лукавая улыбка Руди, и должна признаться, этой картины хватило, чтобы согреть мне сердце… А может, дело в трех новых глотках спритца. Чувствуя, как моя решимость, несмотря на все благие намерения, пошатнулась, я зажмурилась. А когда снова открыла глаза, поймала на себе снисходительный и одновременно полный нежности взгляд мамы. Она ничего мне не рассказала о вчерашнем разговоре с матерью Руди, но я слышала, как она за приготовлением куриного салата напевает «Résiste»[42]
Франс Галль, на которую сделала кавер одна из участниц любимого дедушкиного телешоу. Ладно, чем черт не шутит! Если мама способна двигаться дальше, то и я тоже!– Я не подумала взять его номер, не могу же я заявиться в книжный, чтобы назначить ему свидание, – промямлила я жалобным голосом.
Прежде чем Полин успела открыть рот и пригрозить, что завтра с утра пораньше сама меня туда завезет, мама спокойно улыбнулась.
– Его номер записан у меня в мобильнике. Можешь взять его в моей сумочке.
Ладно, у меня не осталось больше ни единой отговорки. Пять минут спустя, стоя посреди гостиной, я отправила Руди сообщение (предварительно трижды его перечитав), предлагая встретиться в пятницу ближе к вечеру. Подняв голову, я заметила в окне возвращающихся из сада Лулу и Мехди. Не знаю, о чем они говорили, но дед неожиданно дружески похлопал Мехди по плечу со словами:
– Иногда ты ведешь себя как полный придурок, но мне ты все равно по сердцу, так-то!
На следующий день после полудня я превратилась в настоящий комок нервов. Подбросив маму и дедушку в город, где у каждого были свои дела, я осталась одна, не зная, чем заняться. Можно было сделать уборку или почитать, но у меня из головы не шел Руди, который вчера вечером, через пару минут после ухода Полин, ответил согласием на мое сообщение.
Узнав, что завтра я иду с ним на свидание, мама решила, что для такого случая идеально подойдет платье Аурелии – легкое, элегантное и не слишком нарядное. Лулу же был готов оповестить об этом всю местную прессу. Во всяком случае, едва закончился концерт Янника Ноа, он позвонил Аннетт и сообщил эту новость, что было равносильно публикации в газете. Я боялась думать, во что ввязалась, и на полном серьезе прикидывала, не стоит ли слинять, сославшись на молниеносный туберкулез. Правда, это не мешало мне глупо улыбаться, в тысячный раз перечитывая сообщение от Руди:
Он еще не знал, но я решила показать ему одно из своих самых любимых мест на земле. Если до тех пор не скончаюсь от сердечного приступа. Мучаясь бездельем, я направилась в свой кабинет в надежде получить письмо от Алис. Конечно, она вряд ли уже успела прочесть мой перевод, но я сойду с ума, если не займусь хоть чем-нибудь. Мой взгляд упал на ящик, в который я спрятала дневник Аурелии. Я уже понимала, что долго мне не устоять. Голос совести назойливо твердил, что стыдно предавать дедушкино доверие.
Чтобы его успокоить, я дала себе клятву: как только дочитаю дневник, уберу его обратно в шкатулку, а потом забуду всю эту историю. Да, так будет лучше всего, хотя бы ради Лулу.
Стоило открыть дневник, и изящный почерк Аурелии мгновенно погрузил меня в прошлое.