Я — легенда

Calm down.	Утихомирься.
Nobody's going to hurt you.	Никто тебя не собирается обижать.
We'll take care of you."	Мы о тебе теперь позаботимся.
He went on talking intermittently for almost an hour, his voice a low, hypnotic murmuring in the silence of the room.	Он говорил и говорил, время от времени замолкая, и его низкий голос гипнотизирующим бормотанием заполнял тишину комнаты.
And slowly, hesitantly, the dog's trembling eased off.	Прошло около часа, и постепенно, нерешительно, конвульсивная дрожь пса стала отступать.
A smile faltered on Neville's lips as he went on talking, talking.	Улыбка тронула губы Нэвилля, но он продолжал и продолжал говорить.
"That's right.	- Вот и хорошо.
Take it easy, now.	Ты это полегче, полегче, приятель.
We'll take care of you."	Мы теперь о тебе будем заботиться.
Soon the dog lay still beneath his strong hands, the only movement its harsh breathing.	Вскоре пес успокоился, и сильные руки Нэвилля радостно ощущали его жесткое жилистое тело, и лишь отрывистое дыхание доносилось из-под одеяла.
Neville began patting its head, began running his right hand over its body, stroking and soothing.	Нэвилль стал гладить его голову, проводя затем рукой вдоль всего тела, поглаживая, похлопывая и успокаивая.
"That's a good dog," he said softly. "Good dog.	- Ты хороший пес, - нежно твердил он, - хороший пес.
I'll take care of you now.	Теперь я за тобой буду ухаживать.
Nobody will hurt you.	Теперь никто тебя не обидит.
You understand, don't you, fella?	Ты меня понимаешь? Эй, парень?
Sure you do.	Конечно, понимаешь.
Sure.	А как же иначе.
You're my dog, aren't you?"	Ведь ты мой пес. Мой. Верно?
Carefully he sat down on the cool linoleum, still patting the dog.	Он аккуратно сел на прохладный линолеум, продолжая оглаживать пса.
"You're a good dog, a good dog."	- Ты у меня хороший пес. Хороший.
His voice was calm, it was quiet with resignation.	Его тихий мягкий голос был полон нежности, самоотречения и преданности.
After about an hour he picked up the dog.	Примерно через час Нэвилль взял пса на руки.
For a moment it struggled and started whining, but Neville talked to it again and it soon calmed down.	Тот поначалу вырывался и стал вопить, но тихий и ласковый разговор снова успокоил его.
He sat down on his bed and held the blanket-covered dog in his lap.	Нэвилль сидел на своей кровати, держа спеленутого в одеяле пса на коленях, и гладил его.