Я подарю тебе меч (СИ)

— Будем кидать жребий, кто из нас вкуснее, — хохотнул Раст, но его веселья никто не поддержал.

В морозном, искрящемся снежинками воздухе повисло испуганное молчание, и Бенджен поспешил вмешаться:

— Вас поставили здесь не потому, что вам не доверяют. Вы — мы все — резерв, который может переломить ход битвы. Мы будем защищать ворота, обстреливая противника, а в самом худшем случае спустимся вниз, чтобы принять бой там. У вас еще будет возможность совершить героический подвиг, правда, славы он вам не принесет. Но мы здесь не ради славы, не ради чести и не ради подвигов.

Он внимательно оглядел их: простые крестьянские лица, юные и испуганные. В глазах показная бравада, неловко прикрывающая полную растерянность и желание оказаться как можно дальше отсюда. Они отчаянно нуждались в поддержке, в чем-то надежном, в ощущении твердой почвы под ногами. Но он мог дать им только одно.

— Вы все приносили присягу. Самое время ее вспомнить. Слушайте мою клятву, — начал он, — и будьте свидетелями моего обета…

Нестройный хор хриплых юношеских голосов подхватил, сначала слабо, затем все уверенней:

— Ночь собирается, и начинается мой дозор. Он не окончится до самой моей смерти. Я не возьму себе ни жены, ни земель, не буду отцом детям. Я не надену корону и не буду добиваться славы. Я буду жить и умру на своем посту. Я — меч во тьме; я — Дозорный на Стене; я — огонь, который разгоняет холод; я — свет, который приносит рассвет; я — рог, который будит спящих; я — щит, который охраняет царство людей. Я отдаю свою жизнь и честь Ночному Дозору среди этой ночи и всех, которые грядут после нее.

И это сработало — испуг в обращенных на Бена глазах сменился решимостью. Шестеро мальчишек уже не выглядели деревенскими недотепами, готовыми, чуть что, сбежать куда подальше. Моя маленькая армия, подумал Бен, и взмолился про себя, чтобы им не пришлось делать то, о чем он им только что говорил — жертвовать собой, когда все уже погибнет.

— Все по местам, — скомандовал он, — наблюдайте за тем, что происходит по обе стороны Стены и сразу же сообщайте обо всем, что увидите.

3.

Сам Бенджен отошел сперва к южному краю Стены. С той стороны Черный замок не имел защиты в виде рва и стен — если отряд Маллистера потерпит поражение, мертвецам не составит труда прорваться к самим воротам. Но теперь Бенджен с первого взгляда увидел, что ситуация изменилась. Южный край горизонта будто осветился, на мертвецов, копошащихся на темном поле, надвигалось множество всадников с факелами. «Нед». Мысль о брате принесла облегчение — раз он движется сюда, значит, Ночной Дозор не будет сражаться в одиночку. Правда, существовала опасность, что королевская армия выдавит упырей прямо к воротам Черного замка, но Бенджен возлагал большие надежды на боевой опыт и доблесть сира Денниса и его воинов, которые скакали навстречу, хоть и не мог разглядеть в темноте их черные плащи. Но со стороны Зачарованного леса Ночной Дозор не мог рассчитывать ни на чью поддержку. Бенджен вновь повернулся лицом к северу. Костры вокруг лагеря одичалых еще светились. Как ни странно, упыри обошли их стороной, но вряд ли можно было надеяться, что уцелевшие одичалые помогут своим злейшим врагам. Им бы спасти самих себя. Бенджен снова с грустью подумал о Джоне, и, как ни странно, о Мансе. Где он теперь, и хватит ли оставшейся в нем человечности, чтобы сопротивляться зову Иных? Или же, окончательно потеряв себя, он уже сам марширует в рядах их мертвого воинства?..

Пристально рассматривая игру теней на опушке Зачарованного леса, Бенджен вдруг увидел, как на открытое заснеженное пространство кто-то вышел, и, присмотревшись внимательно, ощутимо вздрогнул. Даже с высоты нескольких сотен футов неизвестного нельзя было принять ни за ночного дозорного, ни даже за одичалого. Высокая и бледная, будто светящаяся в темноте, фигура двигалась, не оставляя на рыхлом снегу ни малейших следов, и куда быстрее, чем мог бы идти человек. Следом за ним появились еще двое таких же, облаченных в переливающиеся лунным светом панцири и с полупрозрачными мечами в руках.

— Иные! — ахнул Дареон. Бенджен поднял свой арбалет и приказал:

— Натягивай! Зажигай!

За первой троицей появился еще один, и еще, а потом Бенджен перестал считать, выбирая себе мишень.

— Целься! Стреляй!

Иные были уже на полпути к воротам, когда огненные стрелы их настигли. Три или четыре стрелы упали в снег, но одна попала совсем рядом с ногой Иного, а стрела Бенджена вонзилась прямо в панцирь. Она полыхала ярким пламенем, когда летела, но стоило ей коснуться льдистой фигуры, как огонь побледнел и иссяк. Иной незаметным глазу движением смахнул обугленное древко.

— Мать, защити нас, — прошептал кто-то. Бенджен схватил другую стрелу:

— Зажигай! Целься как можно лучше! Стреляй!

Но второй залп постигла та же судьба — все стрелы, попавшие в Иных, погасли и отвалились. А в следующее мгновение Пип, опасно перегнувшийся через самый край, закричал:

— Смотрите!