Я! Помню! Чудное! Мгновенье!.. Вместо мемуаров

– Во – первых, я учился на факультете журналистики всего один семестр и половину времени провел на киносъемках. Во – вторых, я сознательно шел в МГУ не для того, чтобы стать журналистом.

– Была задача просто поступить?

– Нет, я мог поступить в любой институт, у меня была золотая медаль. Я из семьи крестьян, мне всегда говорили: «Тебе бы, Вася, поднабраться ума, поучиться где – нибудь…» И я решил «ума – разума поднабраться». Но жизнь определила иначе, и я стал тем, кем стал.

– Василий Семенович, а правда, что, беседуя с журналистами, Вы предпочитаете только те вопросы, которые Вам нравятся или удобны? Если бы сегодня Вам самому пришлось беседовать с актером Василием Лановым, какой бы ему задали вопрос?

– Я бы, наверное, сказал: «Дорогой Василий Семенович, вот Вам два вопроса. Первый: «Поговорим о Вашей первой жене и любовнице?» И второй: «Поговорим о Тютчеве?…» Выбирайте.

– Сразу видно, что я Вам угодила.

– Ну да, понятно. А если журналисты, скажем, из Комсомольской правды» публикуют рецензию на спектакль о Фредерике Леметре и в качестве заголовка выносят следующий пассаж: «Василий Лановой влюбился в дочь министра МВД», о чем это свидетельствует?

– О чем?

– Только о том, что я вовремя ушел из журналистики.

– И что собираетесь дальше делать?

– Играть Гауптмана – «Перед заходом солнца».

Владимир Лазарев: «Прощай, отчий край, ты нас вспоминай…»

Он уехал из России в США в августе 1999 года. Совершенно неожиданно для своих друзей и недругов (ну, как же: был необыкновенно активен в литературе, известен своей бескомпромиссностью, скандальными прорывами на трибуны высоких литературных собраний и форумов, где то и дело резал правду – матку и «выводил на чистую воду» как зарвавшихся высоких литературных начальников, так и отдельных собратьев по перу) он аккуратно и почти бесшумно захлопнул за собой калитку в страну, в которой родился и вырос, и уехал, не оставив точного адреса. Лишь немногие близкие знали, что поселились они с женой Ольгой Тугановой в Северной Калифорнии, в самом сердце Силиконовой Долины – в городе под названием Mountain View, по соседству с известной американской компанией Facebook.

Четырнадцать лет спустя в Калифорнии с Лазаревым меня свел сосед, бывший одессит, бывший гимнаст, нынешний владелец калифорнийской школы гимнастики для детей и …композитор Михаил Маргулис. На мой «простенький» вопрос, где же он, Маргулис, находит стихи для своих песен, – сосед ответил: «Их пишет Владимир Яковлевич Лазарев. Помните песню «Березы»: «Я трогаю русые косы, ловлю твой задумчивый взгляд…». Или – «Мне приснился шум дождя», «Ночной разговор»…

Я, конечно же, помнила. Как помнила и то, сколько замечательных статей Лазарева мы публиковали в свое время на страницах «Литературной Газеты», как обстоятельно беседовали и чаевничали, когда он заходил в отдел литературы, как, округлив глаза, коллега – журналист перехватил меня однажды в редакционном коридоре и сказал: «Ты уже слышала, что Лазарев эмигрировал?»…

Теперь мы снова регулярно пьем с Лазаревым чай – ну, какая разница, что в Калифорнии, и снова беседуем: о перипетиях русской литературы и нынешней литературной деятельности самого Лазарева, о его историко – философском мировоззрении, идеях и мечтаниях, освещающих его жизнь сегодня.

– Владимир Яковлевич, – привязываюсь я к нему, ответьте как на духу, почему Вы все – таки уехали? Ведь столько всего недовыполненным оставили, ведь еще был жив Солженицын, которого Вы страстно в стихах убеждали, что он должен вернуться, ибо крайне необходим России…

И Лазарев терпеливо объясняет:

– У нас с женой в то время уже подходил возраст, когда трудновато становится жить одним, да и время, вы же помните, было сложное: гонораров не платили, журнал «Наше наследие», в котором я работал последние 12 лет, медленно затихал. У Ольги в ее Институте Всеобщей истории тоже месяцами не платили зарплату. А в Калифорнии жил ее сын, и она мне твердо заявила: «Мы едем!»…

– Вы всерьез хотите меня убедить в том, что просто послушались жену, что просто «подходил возраст»?

– Да нет, конечно. Просто Ольга была очень активна в этом смысле. Доктор исторических наук, американист, ей очень хотелось продолжать работать, действовать…

– Она нашла работу в США?