С вокзала возвращаются с трудом,Брезгливую улыбку пересиля.О город, город, жалкий скопидом,Что ты собрал на льне и керосине?Что перенял ты от былых господ?Большой ли капитал тобою нажит?Бегущий к паровозу небосводСодержит все, что сказано и скажут.Ты каторгой купил себе уютИ путаешься в собственных расчетах,А по предместьям это сознаютИ в пригородах вечно ждут чего-то.Догадки эти вовсе не кивокВ твой огород, ревнивый теоретик,Предвестий политических тревогДовольно мало в ожиданьях этих.Но эти вещи в нравах слобожан,Где кругозор свободнее гораздо,И, городской рубеж перебежав,Гуляет рощ зеленая зараза.Природа ж – ненадежный элемент.Ее вовек оседло не поселишь.Она всем телом алчет переменИ вся цветет из дружной жажды зрелищ.Все это постигаешь у застав,Где с фонарями в выкаченном чревеЗа зданья задевают поездаИ рельсами беременны деревья;Где нет мотивов и перипетий,Но, аппетитно выпятив цилиндры,Паровичок на стрелке кипятитТуман лугов, как молоко с селитрой.Все это постигаешь у застав,Где вещи рыщут в растворенном виде.В таком флюиде встретил их составИ мой герой, из тьмы вокзальной выйдя.Заря вела его на поводуИ, жаркой лайкой стягивая тело,На деле подтверждала правотуЕго судьбы, сложенья и удела.Он жмурился и чувствовал на лбуИгру той самой замши и шагрени,Которой небо кутало толпуИ сутолоку мостовой игреней.Затянутый все в тот же желтый жарГорячей кожи, надушенной амброй,Пылил и плыл заштатный тротуар,Раздувши ставни, парные, как жабры.Но по садам тягучий матерьялПреображался, породнясь с листвою,И одухотворялся и терялВсе, что на гулкой мостовой усвоил.Где средь травы, тайком, наедине,Дорожку к дому огненно наохрив,Вечерний сплав смертельно леденел,Как будто солнце ставили на погреб.И мрак бросался в головы колонн,Но, крупнолистый, жесткий и тверезый,Пивным стеклом играл зеленый клен,И ветер пену сбрасывал с березы.