Я продолжаю влюбляться в тебя…

В то прохладное утро расстался я с Тверью
И помчался в Москву по пустому шоссе.
И неслись вслед за мной золотые деревья
В первозданной своей невозможной красе.

Вдруг увидел я лик Николая Второго.

Он печально смотрел в свою горькую даль.
И успел я прочесть три взволнованных слова:
«Прости нас, Государь!»

Я не знаю, кто этот портрет там поставил.

И кто так постарался, чтоб розы цвели…
Может быть, это сделал какой-нибудь старец
Или жрец старины из любимой Твери.

И на миг опрокинулось в прошлое сердце.

И предстала воочию страшная ночь:
Государь Император, упавший в бессмертье…
И семья, не успевшая страх превозмочь.

Но меня поразила та встреча с Россией,

Позабытой, ушедшей в забвенье свое.
И слова, что прочел я, как будто просили
Снять вину с невиновных потомков ее.

Я летел по знакомой московской дороге.

Осень тихо стелила осеннюю хмарь.
И шептал я простые и горькие строки:
«Простите нас, Государь…»

И душа опустилась печально в былое.

И вошла в мое сердце чужая вина.
Император, убитый своею страною…
И пришедшая к покаянью страна.

2014

«К знаменитому доктору…»

К знаменитому доктору
Длинная очередь.
И сидели в конце ее
Женщина с дочерью.

Были очень похожи они

И красивы.
Я подумал:
«Наверно, они из России…»

По Твери мне знаком

Этот горестный образ
Синеоких красавиц —
И скромных, и добрых.

Мама с дочерью

Долго и грустно молчали.
Словно связаны были
Одною печалью.

Я намеренно встретился

С ними глазами.
И спросил: «Вы откуда?»
«Да мы из Рязани…»

Это мама ответила мне

По-родному.
Будто были причастны мы
К общему дому.

Она гладила дочери

Нежные руки.
И шепнула в слезах мне
О страшном недуге
Своей девочки двадцатилетней.
Когда сердце не знает,
Что жизнь не бессмертна.

Я пытался разрушить

Отчаянье Лены,
Хоть на миг ее вырвать
Из страшного плена.

И с собою унес

Ее светлое имя.
Веря в чудо Иерусалима.

И поставил за Лену

Свечу в Божьем Храме.

И продолжил молитву

Своими словами…

2014. Иерусалим

«Не читают поэтов…»

Не читают поэтов…
Хороших и разных.
Наше смутное время
Сводит книги на нет.
А когда вдруг взойдет
Чье-то имя, как праздник,
То спихнут равнодушно его
В Интернет.

И оно затеряется там

Одиноко
Среди сайтов и блогов
В пустой болтовне.
И лишится поэзия
Юного Блока
Или скромного Фета
В ленивой стране.

2014

Памяти Андрея Вознесенского