Я ранен желтой стрелой

-Хорошо. Довольно быстро Андрей вступает во взаимодействие с целым рядом, судя по всему, второстепенных персонажей. Некоторые из них – статисты, но вот Петр Сергеевич выглядит более значимой фигурой для повествования.

–Да, это так. Кто такой Петр Сергеевич? Представитель старшего поколения, человек из социума. Интересно, что наконец-то мы видим личность, того, у кого есть имя. В «Затворнике» социум не атомизировался подобным образом, оставаясь галдящей агрессивной толпой, но теперь мы имеем возможность не только подойти поближе, но и вместе с главным героем оказаться внутри. Андрею ещё придется снова и снова возвращаться домой, чем по итогу окажется для него родное, обжитое купе. И Петр Сергеевич, в этом смысле, станет для него не просто соседом или случайным временным попутчиком, а кем-то более близким.

-Петр Сергеевич случаем не из этих, каких-нибудь Ближайших?

–Нет. Он, что называется, из народа. В «Затворнике» им мог бы стать какой-нибудь сосед Шестипалого по кормушке, кто-то знакомый, но и чужой, с кем нет, как и не может быть единомыслия. Петр Сергеевич сам по себе, но вместе с этим он – олицетворение железнодорожного социума. По аналогии с «Затворником» его взгляды и мнения являются производным от уже знакомой нам по "Затворнику" народной модели вселенной. Примечательно, что Петр Сергеевич не так глуп, как может показаться на первый взгляд, в чём несколько позже, мы ещё сможем убедиться.

–Его лицо также как и лицо Андрея потеряло свою актуальность?

–Петр Сергеевич – представитель старшего поколения, который представлен экспонатом какой-то навсегда ушедшей эпохи. Он – своеобразный динозавр, доживающий свой век в пыльном углу истории. Ему, как и Андрею не так-то просто найти себе место среди реформ и преобразований, которые, по всей видимости, затрагивают все вагоны с хвоста поезда. Но Андрей ещё теряет актуальность, так сказать, по частям, тогда как в лице Петра Сергеевича это выглядит делом решенным.

-Но в чём выражается утрата актуальности? Герой перестаёт быть модным?

–Я полагаю, что это может быть связано с ощущением своей неуместности, ненужности, что ли. Андрей не является аутсайдером, каким был Шестипалый, кем-то вообще вынесенным за границы социума и вынужденным как-то там выживать. В «Стреле» изгнание, утрата связи с социумом переносится на глубинный, внутренний уровень. Я уже говорил, что с поезда, идущего на полном ходу к неведомой для всех цели не так-то просто кого-либо выгнать. Тем более, внешнее пространство ассоциируется с пространством потусторонним, в некотором смысле – территорией смерти. Туда, в конце концов, выбрасывают гробы; это зона небытия, край мира, что-то сходное с тем, что мыслят и что представляют себе обычные бройлерные аборигены, когда смотрят на Стену Мира.

Вагон №8

Наш паровоз, вперед лети!

В Коммуне остановка,

Иного нет у нас пути,

В руках у нас винтовка.

Б.Скорбин

-Что говорит нам возраст главного героя?

–Мы видим пелевинского героя молодым мужчиной двадцати восьми-двадцати девяти лет. Андрей в том возрасте, когда надо или найти выход в новую жизнь, либо до конца своих дней застрять где-нибудь между крышей и вагонами «Желтой стрелы», повторяя путь кого-либо из бывших друзей или старых знакомых. Необходимость определиться, грубо говоря, ответить перед людьми, а кто ты по жизни – довлеет над Андреем ничуть не меньше, чем скорое прибытие отсека с цыплятами в Цех №1.И если последний умрет там физически, то Андрей, вероятнее всего, погибнет духовно. Забегая вперёд, стоит сказать, что один раз это уже почти произошло, когда Андрей забыл о том, что поезд идёт к разрушенному мосту, что он – один из пассажиров, но его учитель и наставник Хан помогает ему вспомнить об этом.

-То есть, пробуждение Андрея в самом начале повествования – пробуждение человека, забывшего свой путь, своё предназначение?