Я вам не ведьма

Полагаясь на инстинкты, я поползла. Куда? Неважно, лишь бы двигаться, с покорностью овцы не ждать надвигающейся смерти.

Потом меня подхватили под мышки, куда-то потащили.

– Аксель… – с облегчением пробормотала я и отважилась открыть глаза.

Лучше бы и дальше держала их закрытыми!

Из горла вырвался стон. Я забилась, пытаясь вырваться, подобраться к распластанной на камнях фигуре, но меня крепко держали.

– Да угомоните ее! – пискляво приказал Гарольд.

В следующий миг по затылку разлилась тупая боль, и я провалилась в беспамятство.

* * *

Казалось, время повернулось вспять, я вновь очутилась в крестьянском сарае. Сейчас распахнется дверь, и внутрь ворвется толпа воинственных мужчин, чтобы линчевать ведьму. Но минута проходила за минутой, а никто не приходил. Вокруг царила пугающая тишина. Хотя в остальном один в один, даже мешок на голове. Правда, еще одно отличие я таки нашла – в деревне меня не сажали на цепь. Она обхватила лодыжку и холодной змеей тянулась куда-то в сторону. Пересилив тошноту, приподнялась и, следуя за цепочкой звеньев, как за нитью Ариадны, добралась до ввинченного в стену кольца. Все тут же встало на свои места. Горько усмехнувшись, констатировала очевидное – я в тюрьме. Только какой? Гарольд притащил меня в прежнее узилище или велел кинуть в свое собственное?

Я старалась не думать об Акселе. Если начну вспоминать, зайдусь в рыданиях. Слезы делу точно не помогут, не отомстят за него. О, а я собиралась отомстить! За каждую капельку крови. Если Шрам не солгал, и Гарольд действительно промышлял ядами, я накормлю его одной из собственных поделок. Встану рядом и буду смотреть, как он пускает розовые пузыри.

Хлюпнув носом, наметила себе первоочередную задачу – избавиться от мешка. Мало того, что он лишал обзора, так еще вонял гнилым луком. Неудивительно, что меня тошнило.

Пфф, тюремщики схалтурили, могли бы руки связать! Пара минут, и узел поддался, подарив желанный глоток воздуха. Правда, светлее не стало – в камеру не проникал даже крохотный лучик света. Она напоминала каменный мешок, обустроенный глубоко под землей, зато просторная, без зловонья. Солома свежая, специально для меня положили. Пошарив по полу, обнаружила миску с водой и краюшку хлеба. Хм, в этой тюрьме определенно заботились о здоровье узников.

Играть в гордую я не стала. Средневековый мир приучил есть, когда дают. Да и хлеб оказался вкусным, с господской кухни, а не со скотного двора.

Подкрепившись, обследовала остальные части камеры, заодно проверила длину цепи. Последнюю сделали хитро, чтобы чуть-чуть не хватало до вожделенного выхода. Вот она, решетка, но даже кончиками пальцев не достать.

Исчерпав все формы тюремного досуга, плюхнулась на пол возле миски с водой.

Итак, что мы имеем? Я жива, меня кормят и держат неведомо где. Какой из этого следует вывод? Правильно, что я нужна Гарольду. Оставалось понять, зачем.

Глава 20

Наверное, я заснула. Хотя, чем еще здесь можно заняться? Слоняться из угла в угол? Сетовать на судьбу, биться головой о стены? Пафосно и глупо. Из камеры не сбежать. Напильника мне не положили, а пользоваться методом Эдмона Дантеса не желала, только зря миску испорчу. Вдобавок лишусь еды, что в мои планы не входило. Выковыривать ногтями раствор? Хотела бы я взглянуть на романиста, который это придумал. Наверное, у него имелись запасные пальцы. Словом, я мысленно перебрала все известные способы побега, убедилась, что ни один из них не годится, и благополучно задремала. Так хотя бы время летит быстрее.

Сложно сказать, день сейчас или ночь.

Сначала решила, у меня галлюцинации, но ударивший в глаза яркий свет убедил, решетка лязгнула, открылась на самом деле. Неизвестный светил мне прямо в лицо. Заслонившись от него ладонью, я отползла в угол и наконец окончательно проснулась.

Посреди камеры стояли двое. Один, судя по всему, стражник держал в руке факел и поигрывал связкой ключей. На полшага позади замерла закутанная в плащ фигура. Несмотря на то, что она стояла в непосредственной близости от факела, не могла толком сказать, мужчина это или женщина.

– Вы уверены, тера? – в сомнении покачал головой стражник.

Тера… Значит, женщина. Пока я знала только одну магиню и очень надеялась, что никогда больше ее не увижу. Но судьбе плевать на наши желания.

– Не стоит ли мне остаться? – не дождавшись ответа, продолжил увещевать стражник.

– Зачем? – с легким пренебрежением отозвалась Маша-Мелисандра. – Или ты полагаешь, будто это, – она так и сказала – «это», словно я неодушевленный предмет, – способно причинить мне зло?

– Всякое случается, – осторожно заметил стражник.

– Факел в держатель поставь, болван!

Маша пропустила его слова мимо ушей. Судя по нетерпеливому раздраженному тону, ей не терпелось остаться со мной наедине. Очень интересно! Помнится, в пещере магиня планировала меня убить, а теперь вдруг возжелала задушевных разговоров.

Стражник тяжко вздохнул – видимо, Маша тут всех достала – и выполнил указание.

Камеру озарил приглушенный желтый свет. С непривычки разболелись глаза. Если и дальше так пойдет, я превращусь в крота.