Я всё ещё не спел…

В лучах заката догорал
пурпурный небосвод,
В их блеске
лепестки
бутонов роз дрожали,
Твой стан пленительный
манил
что сладкий, майский мёд,
И водопадом
локоны волос
на плечи ниспадали.

Обворожительный твой взгляд

о тайне чувств вещал,
И профиль
томный твой —
изящества дыханье,
Он тонкий,
нежный
аромат собою источал,
К богам взывая,
к небесам,
к стезе благоуханья.

И влагой воздуха ночи

подёрнутость ресниц,
И рдеющих ланит
божественный румянец,
Всё
меж собой переплелось
в мелькании десниц,
И воспылал
под сенью звёзд
любви протуберанец.

Давай, заходи!

Туч распахнутость рвётся надтреснуто,
Блики вспышек роняя во мглу
По веленью небесного деспота,
Пожелавшего зреть кутерьму:

Опрокинутость неба над крышами

В свете нимбов ночных фонарей;
Перестук межоконными нишами,
Что затеял проказник борей…

Запредельем разверзшимся дышится,

Низошедшим с провальной дали.
Глас привратника адова слышится:
«Не стесняйся! Давай, заходи!»

Этюд

Калейдоскоп ночи
в жемчужном ожерелье
Прочерчивает высь,
наискосок,
от горизонта,
Муара
исчезающей полоскою
С вкраплениями
цвета побежалости.

В небесный Пер-лашез

с его просперети
Мчит панпсихизм
с вселенской одержимостью,
Чтоб в Эйкумену
одухотворённости
Предвзятость привнести
Реминисценции.

Ажурные узоры

кружев витиеватых
Из множества сплетений
волшебных струй лазоревых
Светятся перманентно
в мерцающих провалах
Адажио с аллегро,
в глубинах виртуальных.

Багрянца матового

тени эфемерные
Блуждают,
движимые
силою спонтанною,
Той,
что сканирует,
на уровне делирия,
Петроглифы
на стеллах мироздания.

В перистальтически

локальной испещрённости
Прелементарное
присутствие возводится
Постнастальгии
существа рудиментарного,
Что «на круги своя»
к истокам возвращается.

Планеты бег

Планеты бег вокруг светила
Неумолимо быстр и вечен,
Отмерен им наш век земной.
А мы коптим как лампа керосиновая
Или поджареная корка апельсиновая,
И дел всего-то, Боже мой!

Как мелочны дела людские

И мизерны в своём начале
С тем по сравнению,
Вселенной что зовётся,
Покуда где-то не взорвётся
Сверхновая мирских деяний.

И ни к чему мир

умопостижений,
Подвластный лишь
мыслительным процессам:
Сумбур царит в нём,
Хаос вожделений,
Перемежающийся всплеском озарений.

Твои руки

Твои руки —
Птицы крыла,
В поднебесье уносящие;
Гласа звуки —
Звуки Лиры,
Из созвездья исходящие.

Приветаешь,

Приголубишь —
Заблужусь в лесу берёзовом;
Приласкаешь,
Поцелуешь —
Растворюсь в тумане розовом.

Утону я

В море ласки,
Непорочного деяния,
Иль умчу я
Без оглядки,
Преступив черту сознания.

Темнеет небосвод